Ленинград действует. Книга 2 - [37]

… А сколько крови пролито было за овладение этим плацдармом в Московской Дубровке!

Всю ночь я думаю об этом, мне больно. Наш действительно героический, исключительный в мужестве своем и духовной силе народ, умеющий жертвовать всем ради победы, заслуживает, наконец, успехов в войне, а не неудач. Все мы знаем безусловно: победа завоевана будет. Но – скорей бы, скорей!.. И чтобы не кололи, не уязвляли нас те частичные неудачи, коих не должно быть при умелом, талантливом командовании!

… В памяти моей встает все, что было сделано для овладения этим маленьким, но важнейшим плацдармом.

Сентябрьские бои 1941 года, когда понтонеры 41-го понтонно-мостового батальона капитана Манкевича под непрерывным жесточайшим огнем врага наладили первые переправы, помогли батальонам 115-й стрелковой дивизии Конькова и морской пехоте на понтонах, на шлюпках форсировать в зюм месте Неву, вырвать из рук врага клочок родной земли, создать знаменитый плацдарм.

И непрерывные бои 86-й стрелковой дивизии и других частей за сохранение и расширение «пятачка», кровопролитнейшие бои, ноябрьские попытки взять штурмом высящуюся рядом 8-ю ГЭС, превращенную немцами в почти неприступную крепость. Был случай, когда наши бойцы ворвались в эту крепость, но выбить из нее превосходящего силами врага и закрепиться не удалось… За семь месяцев непрерывных, лютых боев на «пятачке» погибли не тысячи – десятки тысяч людей, каждый метр земли перепахан здесь вражеским огнем несколько раз, пропитан на большую глубину кровью наших людей, напичкан осколками металла, насыщен запахом взрывных газов. Из этих тысяч и тысяч я знаю немногих – убитых, раненых, уцелевших чудом. Передо мною в лунном свете встает подвиг Тэшабоя Адилова, и бледное лицо раненого археолога М. М. Дьяконова, и мертвые лица убитых здесь комбата Минькова и комбата Манкевича. Здесь ранены были и танкист Барышев, и Валя, перевязывавшая под его танком раненых, и… да могу ли я перечислить всех? Какое множество людей я не знаю?! Да и кто – сейчас ли, потом или вообще когда-либо в будущем – сможет узнать все, что происходило здесь, перечислить и обрисовать все подвиги, здесь совершенные? Ведь еще прежде, чем «пятачок» был нами отвоеван, наши войска безуспешно пытались форсировать Неву и в районе Отрадное – Островки, и против устья Черной речки, дрались за «пятачок» и 42-й, и 21-й, и 2-й запасный понтонно-мостовые батальоны, и многие саперные батальоны, и бригады морской пехоты, и стрелковые дивизии, – вперед, только вперед с правобережья Невы устремлялись многие, но мало, очень мало кто возвращался назад.

После войны на этом месте нельзя будет трогать землю – она священна! Нева и сейчас, во время ледохода, несла к Ленинграду на обломках льдин тела погибших при зимних переправах. На дне Невы работали эпроновцы контр-адмирала Фотия Ивановича Крылова, пытаясь по дну, подо льдом переправить танки, поднимая простреленные кессоны и металлические понтоны, чтобы заварить на берегу пробоины и снова пустить эти плавучие средства в ход. В берега Невы вгрызались тоннелями, узкими щелями-укрытиями для шлюпок метростроевцы инженера И. Г. Зубкова. В конце года понтонеры и танкисты переправили на «пятачок» тридцать тяжелых танков, чтобы те пробивались вместе со стрелковыми частями навстречу войскам И. И. Федюнинского, ко Мге… Понтонеры сменившего Манкевича старшего лейтенанта Клима, по грудь в ледяной воде, по много часов подряд взрывали лед, чтобы вновь и вновь налаживать разбитые переправы. А на других, на ложных переправах храбрецы водители тракторов, имитируя в ночи или в дымзавесах наступление танков, вызывали вражеский огонь на себя, это был беспощадный огонь, и люди знали, что их «театральное действо» каждому из них будет стоить жизни… Но тракторы дружно рокотали вылезая на самый берег…

В боях за «пятачок» полностью уничтожена 7-я авиадесантная немецкая дивизия. За ноябрь и декабрь прошедшего года 96-я немецкая пехотная дивизия потеряла убитыми до десяти тысяч солдат и офицеров. Почти столько же убитыми потеряла 207-я немецкая пехотная дивизия, а сколько перебито фашистов в 1-й пехотной и в 223-й пехотной дивизиях гитлеровцев и во многих других частях, какие перемолол огневой мясорубкою своей героический «пятачок»!.. При всей своей скрытности немцы признавали огромное для них значение Невского «пятачка» в своих газетах «Ди фронт» и «Фелькишер беобахтер», кидали на него исполинскую силищу отборных войск, но семь месяцев взять этот дымный клочок окровавленной земли им не удавалось…

А вот теперь – удалось… Он был нужен нам как форпост для прорыва блокады. От Невского «пятачка» до Волховского фронта по прямой линии всего только двенадцать – шестнадцать километров занятой немцами полосы. Но рядом с «пятачком» гигантским кубом высятся не пробиваемые снарядами, не уничтожаемые авиабомбами железобетонные руины 8-й ГЭС, – немцы не только превратили ее в сильнейшую крепость, но и просматривают с ее высоты всю местность на десятки километров вокруг.

Сколько сил положить должны мы, чтобы вновь отвоевать хотя бы пядь земли на левом берегу Невы? А ведь для прорыва блокады это, повторяю, необходимо!