Ленин. Книга 2 - [14]

На этом пути я предлагаю полную поддержку.

Троцкий".

Троцкий еще в 1937 году надеялся на возможность примирения со Сталиным! Однако Сталин был непреклонен, и резолюция на телеграмме не оставляет сомнений в его намерениях: "Шпионская рожа! Наглый шпион Гитлера! И.Сталин". Тут же, ниже, угодливо поставили свои подписи Молотов, Ворошилов, Микоян, Жданов.

В этот же день Сталин отдал распоряжение форсировать операцию по "ликвидации Троцкого", которая завершится лишь в августе 1940 года.

Когда Троцкого все же убьют, Сталину на другой день принесут из "Правды" статью "Смерть международного шпиона", посвященную смерти изгнанника. Сталин согласится с ее содержанием, но собственноручно сделает несколько кратких, но в высшей степени многозначительных вставок. Вот они, характеризующие Троцкого: "организатор убийц", "он учил убийству из-за угла", "Троцкий организовал злодейское убийство Кирова, Куйбышева, Горького", "с печатью международного шпиона и убийцы на челе".

Человек, лично организовавший это очередное (среди миллионов других) убийство, обвиняет в убийствах других! Навязчивая идея убийства становится стереотипом мышления диктатора. Это качество было не врожденным, а приобретенным в процессе кровавой большевистской практики.

Соратник Ленина еще в ленинские годы "выковал" в себе черты абсолютного диктатора. Ленин по образованию был юрист-адвокат, но действовал больше как прокурор. Эта черта — "прокурорское", обвинительное мышление — сформировалась и у Сталина, явно под влиянием Ленина.

Спустя десятилетие после смерти Ленина, когда Сталин стал абсолютным диктатором в стране, каждый его шаг (не рассчитанный на пропагандистское восприятие) несет следы ленинского стиля. Давайте откроем "Журнал регистрации отправлений документов с резолюциями Сталина". Их множество, но все они — ленинские по духу. Правда, отличаются простоватостью.

От кого документ Резолюции т. Сталина

"От Фриновского о председателе Калмыцкого

ЦИКа Хомутинникове".

"т. Фриновскому. Если Хомутинников является кандидатом в Верховный Совет, его не стоит сейчас арестовывать (с ним можно расправиться после выборов). Если же кандидат — арестовать через две недели". 6.12.37.

"Записка Ежова. Протокол допроса Ланда".

"тов. Смирнову (ПУР), Игоденко. Обратите внимание на показания Ланда. Видимо, все лица отмеченные (за исключением Мерецкова) являются мерзавцами". 17.12.37.

"От Ежова и Берии об изменении порядка репрессирования жен врагов народа".

"Аношин из Энгельса — Берии. О неблагополучии с руководством НКВД в республике Немцев Поволжья (нарком Рессин)".

"тт. Ежову, Берия. Правильно". 11.10.38.

"Тов. Берия. Указание Сталина арестовать Рессина. Поскребышев". 15.11.38.

"От Пономаренко Молотову, Берии. О недостатках и извращениях в работе органов НКВД Белоруссии".

"Записка Берии о шпионской группе Рохлина".

"Молотову, Берии, лично. Нужно очистить от грязи белорусские органы НКВД; такой грязи немало во всех других республиках и областях". 18.12.38.

"Т-щу Берия. Рохлин — давно известная мне сволочь. Я еще год назад говорил Багирову о необходимости изъятия Рохлина. Странно, что Рохлин арестовывается с таким запозданием".

У Ленина в канцелярии не вели подобного журнала. Но его скупые резолюции, заметки и телеграфные указания по стилю очень, очень схожи с творчеством своего "ученика". Достаточно вспомнить ленинские лаконичные указания Цюрупе: "Я предлагаю заложников не взять, а назначить поименно…", нужен "беспощадный военный поход на деревенскую буржуазию"; в Выксу, Ведерникову: "Превосходный план массового движения с пулеметами за хлебом…"; Г.Е.Зиновьеву: "Надо поощрять энергию и массовидность террора…"; С.П.Середе: "Очистить полностью все излишки хлеба…"; Харлову: "Составьте поволостные списки богатейших крестьян, отвечающих жизнью за правильный ход работы по снабжению хлебом…"; Ливенскому исполкому: "…повесить зачинщиков из кулаков…"; Пайкесу: "Расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая…"; Е.Б.Бош: "Сомнительных запереть в концентрационный лагерь…". Или в записке Сталину и Уншлихту предлагает ужесточить борьбу с расхитителями: "Поимка нескольких случаев и расстрел…"

Социальная методология Ленина и его последователя основана на неограниченном насилии. В политическом почерке Сталина видно много ленинского: уверенность в себе, убежденность в безгрешности, абсолютная вера в универсальность диктатуры пролетариата, пренебрежение к людям, готовность оперировать "массами", осторожность и коварство, беспощадность. Духовным отцом Сталина был Ленин, хотя во внешних привычках это были очень разные люди. Например, Ленин не любил своих портретов. Для Сталина это было необходимостью. Ленин питал слабость к языковым словарям и обычно листал их перед сном. Сталин, ложась в постель, клал на прикроватную тумбочку стопку учебников, монографий, сценариев, которые он должен был просмотреть и определить их судьбу. Так, в сталинском фонде на многих книгах и сценариях, ждавших своего опубликования или постановки, видны безапелляционные резолюции вождя. Они есть, например, на сценариях фильмов "Суворов", "Великое зарево", "Выборгская сторона", "Александр Невский", "Минин и Пожарский", "Покушение на Ленина", "Щорс", "Первая Конная" и многих других. Как может убедиться читатель, не всем сценариям было суждено материализоваться в фильмах.