Ленд-лиз. Дороги в Россию - [101]

Когда в 1950 г. Джордан предстал перед Комитетом по атомной энергии конгресса, он выдвинул перед членами комитета восемь конкретных обвинений. Комитет провел тщательное расследование по обвинениям Джордана. Члены комитета без труда объяснили объем документации, отправленной в Россию. «Данные документы… (в частности, спецификации по бомбардировщику В-25) можно сложить в папку высотой три фута (то есть около метра). Значительный объем светокопий, чертежей и документов был необходим по таким поставляемым по программе ленд-лиза позициям, как переданные русским нефтеперерабатывающий завод и предприятие по получению синтетической резины». Интенсивный документооборот, продолжали члены комитета, «не оставляет возможности определить, действительно ли ни один из документов, относившихся к атомной энергии, не был тайно изъят или отправлен из страны». Кроме того, существовал более простой метод упаковать все материалы по данной теме в дипломатический багаж, который часто имеет большие объемы и по определению обладает иммунитетом перед попытками осмотра².

Материалы, касающиеся различных аспектов атомных исследований, выполненные рядом университетов страны, не были секретными, а довоенные исследования, а также различные установки для ускорения частиц, такие как циклотроны, могли быть вывезены из страны. В Советском Союзе была построена по меньшей мере одна такая установка. Уран как побочный продукт при получении радия был известен еще с самого начала столетия. Он использовался для окраски керамических изделий, в фотографии, а также при лабораторных работах (в качестве аналитического агента). Этот материал был довольно дорогим, поскольку спрос на него превышал предложение. «До 26 января 1943 г., – говорилось далее в докладе комитета, – в США не принимались особые меры для контроля поставок, цен или использования урана. Однако после этой даты его использование в работах с керамикой и фотографией было запрещено указом президентского комитета № М-285. Других юридических мер по ограничению его использования не применялось, так как руководство «Манхэттенского проекта» не желало привлекать к этому материалу внимание». В результате 200 фунтов (91 кг) окиси урана, 220 фунтов (100 кг) нитрата урана и менее 25 фунтов (11,5 кг) очищенного урана было поставлено в Советский Союз по экспортной лицензии. Кроме того, в 1943 г. канадская компания продала Советскому Союзу 500 фунтов (227 кг) окиси урана и 500 фунтов нитрата урана. Тяжелая вода, «научный курьез», не получивший применения в производстве или военном деле (до 1943 г.), также продавалась без ограничений. Советские представители получили 1100 граммов, и данная поставка была официально заверена Комитетом по ленд-лизу и Военно-промышленным комитетом, Государственным департаментом и руководителями «Манхэттенского проекта». «Как свидетельствуют соответствующие отчеты… отказ от поставки мог быть более информативным для русских, чем та польза, которую они могли почерпнуть из малых объемов затребованных ими материалов». Поступивший позднее советский заказ на 9 длинных тонн нитрата урана был отклонен в связи с отсутствием данного количества материала»³.

Комитет опросил сотрудников, работавших над «Манхэттенским проектом», представителей ряда других правительственных организаций, бывшего вице-президента Уоллеса, а также ближайших помощников Гопкинса. Они не смогли найти оснований для обвинений Джордана против этих лиц. Сам же Джордан заявил членам комитета, что он «не был до конца уверен» в том, что касалось улик против Гопкинса, о чем он говорил в радиопередаче Фултона Льюиса. Комитет не обнаружил признаков того, что какие-либо недозволенные документы или другие важные бумаги были отправлены маршрутом Алсиб. Однако в заключении была сделана оговорка, что с учетом объемов члены комитета «не могут с уверенностью исключить того, что что-то было отправлено в Россию без получения соответствующего разрешения». Члены комитета сделали вывод, что поставки атомных материалов были осуществлены официально с разрешения правительства США⁴.

Тот же отчет Объединенного комитета, который отвел обвинения от программы ленд-лиза, сообщал также об имеющем месте советском атомном шпионаже в Соединенных Штатах. Он характеризовал его форму и сообщал некоторые факты из его истории. Один из советских граждан, занимавшийся этой деятельностью, был связан с Амторгом в Нью-Йорке. У него на связи находился курьер Гарри Голд, который, в свою очередь, поддерживал связь с Клаусом Фуксом, Дэвидом Гринглассом и супругами Розенберг. Несмотря на то что Розенберги не являлись источниками информации по атомной проблеме, физик-теоретик, каковым являлся Фукс, и механик, участвовавший в изготовлении бомбы, в лице Грингласса конечно же снабжали советскую сторону ценнейшей информацией по атомной бомбе⁵.

Поскольку Семен Семенов из Амторга и Анатолий Яковлев из советского консульства в Нью-Йорке добывали информацию у специалистов в области ядерных исследований, это усугубляло возможность того, что часть этой информации содержалась в бумагах или в дипломатическом багаже, отправляемых по маршруту Алсиб. Однако все это совсем не свидетельствует об обстановке расслабленности, вседозволенности или коррупции среди лиц, привлеченных к работам в рамках программы ленд-лиза.