Лекции по истории религий - [4]

А теперь посмотрим, соответствует ли наш вывод реальному опыту, фактам.

Знаете, когда я еще учился в школе и вовсе не был верующим, то очень часто задавался таким вопросом. С одной стороны, вроде бы цивилизация развивается: в XIX веке люди не катались на автомобилях, в XV – не знали огнестрельного оружия, а мы теперь все это знаем. Но, с другой стороны, я вижу, что литературные памятники Древней Греции, например поэмы Гомера, в художественном плане совершенны и ничего прекраснее современные люди не сочинили, лучшие поэты XX века учатся у античных авторов, а не превосходят их. Точно так же и с философами: Платон остается вершиной философского знания. Конечно, можно идти иным путем, заявлять новые философские идеи, но Платон – это совершенный уровень работы мысли, и выше человек не поднялся ни с Гегелем, ни с Кантом, ни тем более с Карлом Марксом. Или возьмите греческие статуи – совершенная скульптура. Или архитектуру – она до сих пор не вышла из свода художественных законов, в которых существовала и во времена греков, а до них, когда строились храмы Египта. То есть совершенствование, приспособление среды к нуждам человека – постоянно развивающийся процесс, а вот совершенное художественное творчество существовало, наверное, очень давно. В конце XIX века открыли живопись верхнего палеолита – и она тоже оказалась совершенной! Там в основном представлены изображения животных; так вот, оказалось, что по своим художественным качествам они превосходят творчество современных художников-анималистов.

Итак, факты подтверждают существование человека в двух планах. Как духовное существо он совершенен, хотя и может, естественно, деградировать, падать, опускаться; но в своих высочайших подъемах он не развивается, поэтому Гомер, Шекспир, Пушкин, Пастернак – это один уровень, никакого прогресса здесь нет. А вот в плане внешнем человек развивается, все лучше и лучше осваивая среду своего обитания. Но будет большой ошибкой считать внешнее развитие, приспосабливание среды под человека всем его бытованием и всей сущностью. Тогда мы ничего не поймем, ошибочно полагая, что наш духовный мир несравненно богаче мира древнего египтянина, грека, да и первых христиан. Это явно не так.

Религия относится к области духовной культуры. Если наше предположение верно, следует далее допустить, что основные религиозные формы, найденные человеком (пусть внешне они и выражены примитивно, так как еще не умели строить храмы и писать книги), внутренне будут очень глубоки. Давайте посмотрим, какие же формы первыми встречают нас в мире религии. Об этом можно говорить очень много, но я расскажу буквально о нескольких фактах, как бы с передовой линии современной науки в области изучения религии древнего человека.

Думаю, одно то, что человек стал осваивать окружающий мир, уже религиозный факт: не потому человек стал homo sapiens и мудрым, что взял орудие, а взял орудие, потому что был мудрый. Это легко понять: ведь орудие надо сделать, а потом научить своего сына. Для этого нужен план, нужна идея. Значит, человек сперва породил идею, а потом ее реализовал – иначе не бывает. Попробуйте что-нибудь смастерить без плана – будете бессмысленно стучать, и у вас, поверьте, даже каменного рубила не получится, не говоря о более совершенных орудиях. Сначала появляется технический замысел, потом реализация. Поэтому сначала должен быть интеллект, потом уже орудие. Итак, не труд сделал из обезьяны человека, а интеллект создал мир орудий. Человек сначала был существом мыслящим, а потом стал производителем орудий. Это первая позиция.

Мы почти ничего не можем сказать о духовной жизни самого древнего доисторического человека, наши данные слишком скудны. Пожалуй, первое открытие, которое позволяет нам строить какие-то гипотезы о его далеко не элементарной религиозной жизни, это находка синантропа (буквально с греческого – «китайского человека»), жившего примерно 500 тысяч лет назад и найденного в 1928–1929 годах неподалеку от Пекина китайским ученым Пэй Вэньчжуном. То существо, которое называют сейчас синантропом, тогда называли питекантропом, обезьяночеловеком; в то время ученые искали так называемое потерянное звено – в духе эволюционной теории конца XVIII века о происхождении человека от обезьяны. Время от времени, найдя ископаемого антропоида, ученые объявляли: «Вот переходная форма: в ней поровну обезьяньих и человеческих признаков». Проходило немного времени, и они признавали: «Бесспорно, это не современный человек: у него иной физический облик, анатомическое строение, другой объем мозга, но все-таки это не обезьяна, а человек». Другой, но человек. Таким другим человеком был синантроп. Объем мозга у него меньше, чем у современных людей, где-то 850–900 кубических сантиметров (против 1600). Он был мал ростом – приблизительно полтора метра; но сказать о нем еще что-то определенное трудно: все эти портреты ужасных мохнатых человечков, которые встречаются в школьных учебниках, бесконечно далеки от действительности. Мы просто не знаем, какими были эти люди: ни кожа, ни шерсть не сохранились. Вот что касается объема мозга, роста, несколько сутулого положения тела – да, об этом можно судить. Был надбровный валик, был затылочный гребень. Но, как сказал крупнейший специалист в области доисторических религий швейцарско-немецкий ученый Карл Нарр, никто еще не подсчитал, какой нужен объем мозга, чтобы знать Бога и любить Его. Это очень глубокие слова.