Лекции по истории Древней Церкви. Том IV - [36]

Теперь появляются на сцену духоборцы, которыми, собственно говоря, были все крайние ариане; по строгой последовательности их системы они не могли допустить, чтобы и Дух Св. был равен Отцу. Василиане же подошли к православию только в учении о Сыне Божием, но к ответу на вопрос об отношении Св. Духа к Отцу и Сыну они оказались неподготовленными, поэтому и повторили старый тезис о подчинении Св. Духа Сыну. К имени Македония духоборство примкнуло совершенно случайно.

3 ноября 361 г. имп. Константий умер в Киликии. Преемником его был Юлиан, известный отступник. Одною из его мер по отношению к догматическим партиям было дозволение всем сосланным при Константии епископам возвратиться в свои города. Этим он подчеркивал свое милосердие, но в глубине души у него таилась другая идея. Он рассчитывал на то, что противники будут «грызться, как дикие звери», и тем очистят место для торжества язычества. Епископы могли возвратиться на места своего служения, но правительство само не брало на себя задачи — восстановить их на их кафедрах. Возвратившиеся должны были сами возвратить себе свои места, так что борьба между соперниками становилась неизбежна.

9 февраля 362 г. был обнародован указ в Александрии, а 21 февраля с торжеством вступил в церковь великий изгнанник Афанасий. Его предшественник, Георгий каппадокиец, кончил весьма жалко. Выгнанный в 358 г. народом из Александрии, он скитался на востоке и, наконец, возвратился снова в Александрию в 361 г., и совершенно некстати. 26 ноября Георгий прибыл, а 30 было получено здесь известие о вступлении на престол Юлиана. Георгий успел вооружить против себя не только православных, {стр. 83} но и язычников. Разъяренною чернью он был того же 30 ноября схвачен и заключен под стражу, а 4 декабря убит и труп его возили по городу на верблюде с поруганием, a затем сожгли. Но и Афанасию было суждено недолго оставаться на своей кафедре. 24 октября он должен был бежать. Юлиан дал эдикт об его изгнании, так как был недоволен тем, что Афанасий обратил свою деятельность уже и на язычников (крестил несколько знатных язычниц), но и в этот короткий период (8 месяцев) он успел сделать одно из величайших исторических деяний. В августе составился собор в Александрии, на котором было более 20 епископов.

Александрийский собор имел дело с тремя вопросами: 1) о принятии в общение ариан, которые желали оставить ересь. Собор постановил ограничиваться требованием исповедания никейского символа и анафемы на тех, которые признавали Св. Духа тварию. Есть сведение (у Руфина), что поставлен был вопрос: не следует ли ариан лишать их иерархических степеней (давать им лишь communio laica), и решено эту меру применять только к главным вождям партии. Во всяком случае, письменного постановления по этому частному вопросу не сделано никакого; 2) о нарождающемся аполлинарианстве. Собор изложил веру, что Сын Божий принял не только тело, но и разумную душу; 3) об антиохийском разделении мелетиан и евстафиан.

История этого разделения была следующая. Когда в 330 г. сослан был Евстафий антиохийский, одна часть верной ему паствы (по словам Златоуста, вопреки завету самого Евстафия) прервала церковное общение с последующими (арианствующими) епископами антиохийскими и составила особую общину, управляемую пресвитерами. В 362 г. во главе евстафиан стоял пресвитер Павлин. Когда в 360 г. был изгнан Мелетий антиохийский, вся масса православного населения Антиохии порвала общение с Евзоием и стала собираться в так называемой «старой церкви» (т. е. лежащей в «старом городе», έν τή παλοιά). Единения между этими двумя православными парикиями не состоялось: евстафиане не хотели признать Мелетия, как запятнавшего себя общением с арианами, законным преемником Евстафия и своим епископом, и вообще к мелетианам относились сухо, с гордостью лиц, никогда не имевших общения с арианами.

{стр. 84}

Нашелся и догматический предлог для этого разделения. Евстафиане говорили об одной υπόστασις в Боге и тем навлекали на себя подозрение в савеллианстве. Мелетиане признавали в Боге три υποστάσεις, и евстафиане, не различавшее υπόστασις от ουσία, усматривали в этом остаток арианской закваски в последователях Мелетия.

Александрийский собор имел, таким образом, дело а) с догматическою терминологиею и б) с практическими мерами для единения обеих парикий.

а) Мы уже знаем, что на перекрестном допросе выяснено было на соборе, что и те и другие, расходившиеся на словах, были согласны между собою в смысле догмата.

б) Для устройства соединения парикий собор поручил Евсевию веркелльскому и Астерию петрскому отправиться в Антиохию и там, вместе с отбывшим туда ранее Лукифером каларисским и некоторыми другими епископами, изыскать практические меры для этого единения. Для этих делегатов собора и был написан самый акт его, так называемый ο προς τους άντιοχεις τόμος. Задачи собор формулировал так: присоединить собиравшихся в «старой церкви» к тем, которые с Павлином. Таким образом, евстафиан рассматривали как центр, a мелетиан только как периферию. Фактически единение των περί Παυλΐνον с отцами собора уже существовало: присутствовали на соборе два диакона Павлина.