Лекции по истории Древней Церкви. Том IV - [18]

Сам император остался этим символом весьма доволен, но сказал, что к нему нужно прибавить слово όμοουςιος. Евсевий рассказывает об этом в послании к своей пастве [15]. Конечно, неглубокое богословское образование {стр. 35} Константина могло подсказать важность предлагаемого термина «όμοούσιως». Во время пререканий отцов собора он часто слышал его, а, может быть, Осий кордубский расположил его еще ранее к принятию этого слова. Факт, что этот термин предложен был императором, мог иметь некоторое значение лишь в том отношении, что люди, нерасположенные к этому термину, должны были быть осторожными в своей полемике против него. Введение этого термина в символ изменяло его неопределенную «посредствующую» фразу в точную догматическую — вопреки первоначальным намерениям Евсевия.

Символ кесарийский лег только в основу Никейского, а не был принят текстуально. 1) Так в первом члене была произведена, правда, одна, но характерная замена. Слово «всех» передано вместо απάντων простым πάντων. Слово άπας энергичнее, нежели πας: άπας значит «решительно все», «все без исключения», «все в совокупности». Таким образом, слово άπας могло представлять для ариан одну из лазеек, в которой они могли укрыться с своею диалектикою. «Если Бог есть Творец решительно всего (άπάντων), то Он Творец и Сына и Св. Духа». — 2) Затем в Никейском символе было опущено во втором члене выражение «Слово Божие — Λόγον του Θεου». В вопросе о том, почему это сделано, приходится держаться в области одних только предположений. Пo одним, это было сделано потому, что отцы не хотели вводить отвлеченно-богословских терминов. Но с этим трудно согласиться, так как символ Никейский называется не символом собственно, a «вероизложением» (μάθημα — изложение научное, приближающееся к математически точному), и не сразу сделался символом для крещаемых; таким образом, его и предназначали для строго богословского и полемического употребления. Можно предположить с большею вероятностью, что слово «Λόγος» было опущено по историческим причинам. Слово «Λόγος» было употребляемо в особом смысле {стр. 36} многими еретиками. Напр., Павел Самосатский признавал предвечное бытие Λόγος’α, как силы ипостасно неразлучной от Отца, но не как Сына в церковном смысле этого слова. Во всяком случае, отцы собора должны были позаботиться о том, чтобы не вводить таких выражений, которые бы подавали повод арианам повторять свое заявление, что противники Ария монархиане. Поэтому на место термина Λόγος ставится прямо Υΐός. — Затем заимствованы были из символа Евсевия кесарийского слова: «Бога от Бога», «Света от Света», но безразличное «Жизнь от Жизни» заменено выражением: «Бога истиннаго от Бога истиннаго», потому что ариане допускали, что Сын Божий есть Бог, но только с натяжкою могли признать Его Богом истинным. — 4) Затем разъяснялось точнее понятие «рожденнаго» с положительной стороны словами: «τουτέστιν έκ τής ουσίας του Πατρός — όμοουσιον τω Πατρί», и с отрицательной — словом «несотвореннаго». — 5) Намеренно были опущены слова «перворожденнаго всея твари», потому что этим термином характеризуется отношение Сына Божия к твари, а не к Отцу. — Учение о Духе Святом изложено в той короткой форме, которая была предложена Евсевием кесарийским: «и в Духа Святаго» (опущено «веруем» и «единаго»). Символ оканчивался анафематизмом: τούς δέ λέγοντας, ην ποτε ότε ουκ ην, καί πριν γεννηθήναι ουκ ήν, καί ότι έξ ουκ όντων έγένετο, ή εξ έτερας ύποστάσεως ή ουσίας φάσκοντας είναι, ή κτιστόν, ή τρεπτόν, ή άλλοιωτόν τόν Υίον του Θεου, άναθεματίζει ή καθολική εκκλησία. В разъяснение слов «εκ τής ουσίας» и «όμοούσιος» сделано лишь несколько замечаний, устраняющих их толкование в материальном, эманатическом смысле.

Выражения: а) έκ τής ουσίας и б) όμοούσιος составляют цвет догматической деятельности первого вселенского собора. Естественно теперь поставить вопрос о чисто терминологическом значении этих технических выражений.

а) В каком отношении отцы Никейского собора стоят к предыдущим догматическим опытам и к последующим? Этот вопрос сводится к другому: отцы Никейского собора различали ли выражения «ουσία» и «ύπόστασις», как различаем их теперь мы, или же они еще не делали этого различия, что характеристично для доникейской эпохи?

Уже в IV веке на этот вопрос даны были два ответа. По мнению Василия В., отцы Никейского собора уже разли{стр. 37}чали эти выражения и, как различные термины, сопоставили их в анафематизме. Иной вывод получается из творений Афанасия В., и его свидетельство, как слово участника Никейского собора, имеет предпочтительное историческое значение сравнительно с взглядом Василия В. В творениях Афанасия В. встречаются два места (de incarn. et contra arian. 10; in illud: Omnia mihi, 6), в которых слова ουσία и ύπόστασις употребляются в том смысле, в каком употребляем их мы в настоящее время. Но первое сочинение не бесспорной подлинности, а в другом это место может быть позднейшая вставка. Между тем, в его несомненно подлинных сочинениях слова ουσία и ύπόστασις употребляются как тождественные. Так, в «словах против ариан» (ок. 358 г.) ύπόστασις и ουσία употребляются как слова взаимно заменимые (3, 65. 66). В одном из самых поздних его сочинений (369 или 370 г.), — в документе, имеющем несомненно важное церковное значение, так как это послание (epistola ad Afros episcopos) писано от лица 90 епископов Египта и Ливии к епископам африканским, читаются следующие выражения: «ύπόστασις есть ουσία и означает не иное, как самое сущее: ύπόστασις и ουσία и есть бытие» (ή δέ ύπόστασις ουσία έστι — ή ύπόστασις καί ή ουσία ύπαρξίς εστιν).