Лекции о сущности религии - [98]

он поступает так тогда, когда то, что он представляет себе, есть предмет, связанный с его стремлением к счастью, предмет, которого он желает, как блага, боится, как зла; потому что как страх, так и любовь, потребность, влечение к чему-нибудь делает человека слепым, так что он ничего другого не видит, кроме того, что он именно любит и чего желает, забывая из-за этого все остальное. Или, иначе выражаясь: человек превращает в существа не безразлично каждое представление, каждый объект воображения, каждую мысль и желание, но главным образом те, которые теснейшим образом связаны с его собственным существом, которые являются характерным выражением его существа, которые именно поэтому для него так же действительны, как его собственное существо, имеющее для него характер необходимости, потому что именно эти представления заложены в его существе. Так, язычники считали своих богов действительными существами, потому что они не могли себе мыслить других богов, потому что только эти боги соответствовали их языческому существу, отвечали их языческим потребностям и желаниям. Наоборот, христиане не сомневаются в том, что боги язычников - лишь воображаемые существа, но только потому, что те блага, которые эти боги раздавали, те желания, которые эти боги исполняли, являются в представлении истинных христиан суетными, ничтожными желаниями. По представлению истинного христианина, нет необходимости быть здоровым, - к чему, стало быть, бог здоровья? Не необходимо быть богатым, - к чему, стало быть, бог богатства? По их представлению необходимо лишь то, что ведет к вечному небесному блаженству. Короче говоря: христианин считает лишь те мысли, представления, создания воображения за действительные существа, которые совпадают и связаны с его христианским существом, которые являются отражением его собственного существа, которые его собственное существо опредмечивают. Так, христианин не сомневается в истинности и действительности бессмертия, другой жизни после смерти, а между тем эта жизнь существует лишь в его представлении, в его воображении. И не сомневается он потому, что это воображение связано с христианским существом, уносящимся за пределы действительности. Именно потому, что человек верит лишь в бога, который выражает и отражает собственное существо человека, потому что он считает лишь то мысленное, представленное им себе или воображаемое существо действительным существом, которое находится в гармонии с его интимнейшими сердечнейшими желаниями. Именно поэтому я и высказал в "Сущности христианства" то положение, что вера в бога есть не что иное, как вера человека в самого себя, что он в своем боге ничего другого не почитает, ничего другого не любит, как свое собственное существо, что именно поэтому является ныне нашей задачей превратить это бессознательное, извращенное, фантастическое почитание в почитание сознательное, честное и разумное.

ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ЛЕКЦИЯ.

Человек, таким образом, превращает свои чувства, желания, продукты своего воображения, представления и мысли в существа, то есть, чего он желает, что он представляет себе, что он мыслит, имеет для него значение вещи, находящейся за пределами его головы, хотя она только в голове его и сидит. "Все предметы мысли, - говорит Клейбер о религии Ормузда в своей "Зенд-Авесте", но то, что он говорит, имеет значение и для каждой другой религии, только предметы там иные,-все предметы мысли (то есть в данном случае все различия мысли или существа мысли) являются одновременно и действительными существами и вместе с тем и предметами почитания". Отсюда и происходит то, что человек поставил вне себя ничто, которое является лишь мыслью, словом, и пришел к бессмысленному представлению о том, что раньше мира было ничто и что даже мир был создан из этого ничто. Но человек превращает главным образом в вещи, в существа, в богов, только те мысли и желания, которые имеют отношение к его личности. Так, например, - дикарь превращает каждое болезненное ощущение в злое существо, терзающее человека, каждый образ своего воображения, нагоняющий на него страх и ужас, - в дьявольское привидение. Гуманный человек превращает свои человеческие чувства в божественные существа. Из всех греков одни лишь афиняне, по словам Фоссия, воздвигали алтарь состраданию, сочувствию. Так общественный человек превращает в богов свои политические желания и идеалы. Так в Риме была богиня свободы, которой Гракх построил храм; так имело свой храм и единодушие; так же точно и общественное здравие, честь, словом, все, что представляется общественному человеку, имеющим особую важность. Наоборот, царство христиан не было царством мира сего; они смотрели на небо, как на свое отечество. Поэтому первые христиане не праздновали, подобно язычникам, день своего рождения, но праздновали день смерти человека, потому что они в смерти видели не только конец этой жизни, но в то же время и начало новой, небесной жизни. В этом их отличие от язычников, все существо которых растворялось в атмосфере естественного и гражданского мира. Поэтому христиане превращали в существа лишь те желания, мысли и представления, которые имели отношение к этому их отличию, к этому их существу. Язычники делали богом человека во всей его телесности, христиане делают богом только духовное и душевное существо человека. Христиане отделяют от своего бога все чувственные свойства, страсти и потребности, но только потому, что они их отбрасывают мыслью и от своего собственного существа, потому что они верят, что и их существо и их дух, как они выражаются, отделится от этой телесной скорлупы и оболочки, что они когда-нибудь будут существами, которые больше не едят и не пьют, которые будут чистыми духами.