Лекции о сущности религии - [58]

либо абсолютная монархия, либо никакой; либо абсолютный бог, каким был бог древней веры, или полное отрицание бога. Бог, повинующийся законам природы, приспособляющийся к движению мира, каким является бог наших конституционалистов и рационалистов, - есть нелепость (16).

СЕМНАДЦАТАЯ ЛЕКЦИЯ.

К содержанию последних лекций мне надо прибавить еще несколько дополнительных пояснений и замечаний. Человек отправляется от ближайшего, от настоящего, и заключает отсюда к более отдаленному; это делает атеист, это делает и теист. Различие между атеизмом, или натурализмом, вообще между учением, которое выводит природу из нее самой, то есть из естественного принципа, и теизмом, или учением, производящим природу от инородного, постороннего, от природы отличного существа, состоит лишь в том, что теист отправляется от человека и отсюда уже переходит к природе, к ней умозаключает, атеист же, или натуралист, исходит от природы и уже только от нее приходит к человеку. Атеист идет естественным путем, теист неестественным. Атеист искусству предпосылает природу, теист же природе предпосылает искусство; он выводит природу из искусства бога или, что то же, из божественного искусства; атеист предоставляет концу следовать за началом; он делает первым то, что согласно природе является более ранним, теист же делает конец началом, более позднее первым, короче говоря, он делает не естественное, бессознательное, действующее существо природы первым существом, а существо сознательное, человеческое, искусственное; он совершает поэтому ту, мною уже подвергавшуюся порицанию, ошибку, что вместо того, чтобы производить сознательное от бессознательного, он производит бессознательное от сознания. Теист, как мы уже видели при обсуждении телеологического доказательства, от того, что он смотрит на природу, на мир, как на жилище, на часы или на другое какое-либо механическое произведение искусства, умозаключает отсюда к мастеру или художнику, как их творцу. Он, стало быть, делает искусство оригиналом природы, по образцу творений человеческих мыслит он себе творения природы; отсюда-то проистекает и тот вывод, что причина, их производящая, есть существо индивидуальное, как человек есть делатель, творец.

Это заключение, или доказательство, есть то, которое, как уже было упомянуто, наиболее убедительно действует на людей, по крайней мере, стоящих на известной ступени развития, поэтому при его посредстве миссионеры и утверждают веру в бога у некультурных народов, а христианские учителя и родители - у детей. Но это доказательство рассматривается не только как наиболее убедительное, наиболее усвояемое, но и как наиболее безошибочное, как такое, которое без всякого сомнения является ручательством существования бога. Уже маленьким детям, говорят верующие, бог внушил этот вопрос; кто создал звезды, цветы? чтобы обратить их внимание на свое бытие. Но спрашивается, возник ли у детей этот вопрос сам собой или он был внушен им родителями? Есть во всяком случае много народов и бесчисленное множество людей, которые спрашивают не о том, откуда они произошли, а о том, откуда мы получаем пищу, чем мы живем? Так, гренландцев можно было сколько угодно спрашивать о происхождении неба и земли, - иного ответа они не давали, как тот, что небо и земля возникли сами собой, или что они, гренландцы, об этом нисколько не думают, им бы иметь только вдоволь рыбы и тюленей. Так и жители Калифорнии не имели "ни малейшего представления о творце природы. На вопрос, думали ли они когда-нибудь о том, кто создал солнце, луну или то, что является для них наиболее ценным, - питахахии, они отвечали - вара, нет" (Циммерман: "Записная книжка путешествий"). Но даже если отвлечься от этого, если и в самом деле вопрос этот возник на собственной почве детского сознания, то все же он имеет безусловно наивное, детское или ребяческое значение, значение, из которого никаким образом нельзя делать христианско-теологических выводов. Ребенок спрашивает, кто сделал звезды, потому что он не знает, что такое звезды, потому что он не отличает их от свечей, которые горят в комнате его родителей и которые отлил мыловар; он спрашивает-кто сделал цветы? - потому что он не отличает цветов от других пестрых и цветных вещей, которые он видел вокруг себя и которые сделаны человеческими руками. И если далее ответ: господь бог это сделал - ив самом деле удовлетворяет детское сознание, то отсюда еще отнюдь не следует, что он соответствует истине: он так же мало соответствует истине, как и ответ на вопрос детей о том, кто принес рождественские подарки, что принес их младенец Христос, или ответ на вопрос детей о происхождении их сестрицы или братца, что их выудили из прекрасного и глубокого колодца, хотя ответ этот детей и удовлетворяет.

Но как же отвечать, удовлетворяя любопытство детей? Пока дети - еще настоящие дети, пока этот вопрос является еще детским, до тех пор необходимо давать и детский ответ; ибо ответа, соответствующего истине, они все равно не поймут; если же этого не хотят делать, то нужно детям ответить, что они это узнают лишь тогда, когда станут побольше и немного подучатся. Но когда дети становятся больше, когда они входят в разум настолько, что уже более не поверят, что дети достаются из колодца, тогда им нужно совершенно так же, как это практикуется со старыми детьми, делающими господа бога причиной всех вещей, дать понятие, представление о природе. Нужно отправляться при этом не от человека или если и от человека, то не от того, что человек создал и создание чего предполагает уже всегда наличность природы, не от человека как художника, артиста или ремесленника, а от человека как от существа природы. Нужно ребенка, как и необразованного человека, убедить прежде всего в существовании различия между искусством и жизнью; некультурные народы принимают произведения искусств за живые существа, теистически культивированные народы принимают, наоборот, живые существа за произведения искусства, мир - за машину; им нужно на примерах показать, чем корабль отличается от рыбы, кукла - от человека, часовой механизм от животного или живого идущего механизма. Затем надо перейти к вопросу о происхождении; посмотрите: ведь растения происходят из зародыша, животное - из яйца, следовательно, растение из растительной, животное - из животной материи, которая, однако, еще не есть животное. Когда мы, наконец, подвинулись настолько далеко, что показали людям наглядно происхождение, рождение на свет животных и растений, то мы можем заставить их умозаключить уже к более отдаленным вещам, уложить им в головы и сделать понятным на основании очевидных фактов, что и первые растения и животные не сделаны, не созданы, а произошли из естественных веществ и в силу естественных причин, что вообще все существа и тела мира произошли не от существа, не принадлежащего к миру или находящегося вне его, а от существа мирского, естественного. Если бы они, однако, нашли это непонятным и невероятным, то им нужно было бы возразить, что если бы человек не знал по опыту, что дети происходят естественным путем, то он считал бы это происхождение столь же невероятным и поэтому не сомневался бы в том, что господь бог делает детей, что дети непосредственно происходят от бога.