Лекции о Спинозе. 1978 – 1981 - [71]

Вы согласитесь со мной, что теперь я, наконец, получил свои три измерения индивида: во-первых, экстенсивные части; во-вторых, отношения; в-третьих, сущность, или интенсивную часть, которая образует меня.

Я могу выразить их в следующей форме: интенсивные части, принадлежащие мне, весьма подобны неадекватным идеям, которые у меня есть; они с необходимостью неадекватны. Стало быть, это неадекватные идеи, которые у меня есть, и страсти, проистекающие из этих неадекватных идей. Характеризующие меня отношения – когда мне удается их познать – суть общие понятия, или адекватные идеи. Сущность, как сугубо интенсивная часть, как сугубая степень образующей меня потенции, – только одна из адекватных идей. Спиноза говорит нам: в вашем существовании вы сами можете иметь даже смутное представление о пропорции, существующей между неадекватными идеями и страстями, поскольку они связываются в цепочку: неадекватные идеи и аффекты-страсти, которые заполняют ваше существование, с одной стороны, а с другой – адекватные идеи и активные аффекты, каких вы добиваетесь. Вы помните: неадекватные идеи и страсти – я собираюсь быстро закончить, чтобы спросить вас, поняли ли вы, – отсылают к первому измерению существования: иметь экстенсивные части. Два других аспекта – познание отношений и познание степеней потенции как интенсивных частей – отсылают к двум другим сторонам: характерным отношениям и сущности, как интенсивной части.

Предположите, что в моем существовании я относительно… и речи нет о том, чтобы отвергать экстенсивные части; речь шла о том, чтобы убить себя, и мы видели, что Спиноза помышлял о самоубийстве. Вообразите, что в течение своего существования я достиг относительно адекватных идей и активных аффектов, говорит Спиноза, хотя кажется невозможным, так как у каждого есть экстенсивные части и каждый подчиняется закону экстенсивных частей. Вот первый пример. И второй пример: вообразите, что вы достигаете их очень редко и ненадолго. Ладно. Представьте себя в момент вашей смерти; все это очень конкретно. Когда вы умрете, что произойдет в первом случае и во втором случае? Когда вы умрете, это означает, что – как бы там ни было – ваши экстенсивные части исчезнут; то есть они перейдут в другие тела, то есть они будут осуществлять другие отношения, нежели ваше. Но, во втором случае, когда вы умрете, а бóльшую часть вашего существования у вас были неадекватные идеи и пассивные аффекты, это означает, что умирает – в относительном смысле – наибольшая часть вас самих. Пропорционально это – наибольшая часть вас самих. Противоположность – другой случай. Это любопытно, именно здесь вмешивается своего рода относительная пропорция; именно это важно в части V, и хотя Спиноза говорит это эксплицитно, я полагаю, что без этого вы не можете понять движение мысли в части V. Еще один случай. Предположите, что в своем существовании вы, наоборот, достигли пропорционально большого количества адекватных идей и активных аффектов; вот в этот момент то, что в вас умирает, есть часть относительно маловажная, незначительная.

Существование как испытание

Мне кажется, что здесь у Спинозы вновь вводится идея существования как испытания. Однако это отнюдь не моральное испытание, это своего рода физико-химическое испытание: я экспериментирую, вечен ли я, да. Что означает этот текст? Это означает: отныне я над этим экспериментирую. При каких условиях? Это отнюдь не вопрос «переживет ли душа тело?» – вопрос бессмертия таков: «в каком смысле и в какой форме душа переживет тело?», в таком виде его ставили философия и теология, если угодно, от Платона до Декарта, хотя различия велики. То, что ставилось от Платона до Декарта, есть поистине вопрос о бессмертии души, и бессмертие души неизбежно пересекается вот в этот момент с проблемой некоего «прежде» и некоего «после». Почему? Что определяет это «прежде» и это «после» с точки зрения бессмертия души? Момент единения души и тела; иными словами «прежде» для души есть то, что было до воплощения, до того, как душа соединится с неким телом; «после» для бессмертия, «после» для души есть после смерти, то есть после того, как… отсюда замешательство всех авторов, говоривших о бессмертии души. Что такое их замешательство? Дело в том, что бессмертие души невозможно воспринять или постичь иначе, как во временны2х координатах некоего «прежде» и некоего «после». И это уже вся тема «Федона», касающегося бессмертия души у Платона. Диалог Платона «Федон» зачинает великое учение о бессмертии души как раз в форме «прежде» и «после»: прежде единения и после единения.

Когда Спиноза противопоставляет свою вечность бессмертию, мы прекрасно видим, что он имеет в виду. С точки зрения бессмертия – я могу знать, что душа бессмертна. Но в чем состоит бессмертие? Оно состоит в том, что я знаю – (только каким знанием, но это уже другое дело), – что моя душа не умирает вместе с телом. Даже если я принимаю платоновскую идею, что это – знание в неведомо какой форме, и все об этом говорят. Почему? Потому что бессмертие как будто бы полностью исключает «прежде» и «после», тем самым это уже вечность, но как раз ее можно обеспечить или познать только в виде «прежде» и «после». И Декарт еще скажет об этом: в какой форме? О том, что душа бессмертна, я могу сказать, что «я в этом уверен», согласно Декарту. Но в какой форме? Об этом я ничего не знаю. Самое большее – я могу утверждать, что существует некое «прежде» и некое «после»; что душа не рождается вместе с телом и что она не умирает с ним. Я могу утверждать «что», я не могу утверждать «то, что» или «как». Потребовалась бы, как говорят, интеллектуальная интуиция, но ведь у нас такой интеллектуальной интуиции нет.