— Юль — не землянин, имя — случайный выбор. Потерянный нашей экспедицией ребенок. Мимикрия — он сумел приспособиться к жизни на Земле. Сами мы ничего не можем сделать. Не отвечает, не понимает, враждебен. — Альтаирец был, как обычно, загадочен, но спящий почувствовал грустный фон его мыслей. Что-то там такое было интересное про этого парня.
— Если он приснился тебе, значит, это твой брат. Помоги ему, он поверит. Очень прошу…
Чушь. О чем это он? Иван так и не узнал — сон прервался. Новое пробуждение оказалось резким и тревожным. Надо спешить! У него есть брат!
Взгляд на часы. Семь часов утра. Еще два часа прошло. Но совсем другие, непохожие на таблеточный сон. Иван взглянул на черную таблетку — пусть подождет. Где-то у него был телефон этого врача.
На прием он попал первым. К восьми.
— Сработала? Какая? — с жадным интересом спросил старик. — Зеленая? Любопытно. Неплохой выбор. Соционически — волевая сенсорика в ведущем блоке.
— Скажите, доктор, — швыряя на стол пачку крупных купюр, спросил Демьянцев, не зная, как перейти к главному — А черная — это. что? Я правильно догадался?
Врач улыбнулся:
— Еще одна таблетка от одиночества, знаете ли. Самая действенная. А что, приняли бы? Впрочем, вам, кажется; повезло.
— Да. — Иван наконец решился. — Скажите, а парень этот, Юль, брат, он что, существует на самом деле? Где?
Старик равнодушно пожал плечами:
— Я, извините, ваших снов не смотрел. А только если что-то приснилось, значит, оно существует. Ищите там, где видели. Это сны жизни.
— Для нас большая честь… Разумеется, знаю, — сказал Ивану директор интерната. Известного спортсмена он узнал сразу и старался услужить. — Да, да, есть. Демьян цев. Юлиан. Найденыш. Подброшен в пятилетнем возрасте. Имя и фамилию назвал сам. Очень интересовались пришельцы. Гениальный мальчик. Однако, характер… Прекрасные задатки, знаете ли, но не слишком дружелюбен. Брат? Ну, конечно, конечно, Демьянцев… Если желаете, пожалуйста, на вашу ответственность…
Иван вбежал в спортзал вовремя, едва успев вырвать полузабитого парня у толпы визжащих подонков.
В жизни Юлиан оказался другим — тощим, еще более мрачным и взъерошенным. Только в глазах его горела знакомая ненависть. И он все равно был немного похож на пингвина.
Я твой брат, — без лишних объяснений сказал Иван. — Собирай вещи и пошли отсюда.
— У меня здесь никого и ничего нет, — угрюмо буркнул младший.
— У тебя есть я. Старший брат, — сказал Иван, чувствуя, как жизнь неожиданно приобретает смысл, и в нее входит новая, прежде незнакомая, ответственность. И уходит одиночество. — Знаешь, — немного смущенно добавил старший Демьянцев, — ты всегда можешь на меня рассчитывать…
Юль тихо хмыкнул, упрямо пытаясь оттереть рукавом замызганной куртки кровь с разбитого рта.
— Знаю, — ответил он на вопросительный взгляд брата. — Ты мне вчера снился.
