Лекарство от любви - [27]

Впрочем, никакого решающего поворота в отношениях этих двоих так и не случилось. Несмотря на цветы, а, быть может, именно из-за них Элвин не сделал ни малейшей попытки увидеться с Виолой. А та безвылазно сидела все вечера в своей комнате, занимаясь корректурой очередного научного опуса. Более того, насколько Далси могла судить, Форбс даже ни разу не позвонил ее постоялице. В свою очередь, она тоже не стала рассказывать приятельнице о своей встрече с Марджори Форбс. Наверняка Виолу шокировали бы подробности того, как она очутилась в доме бывшей жены Элвина, воспользовавшись в качестве предлога проводимым там благотворительным базаром.

Так прошло две недели. Однажды утром Далси сидела на кухне в ожидании мисс Лорд, которая как раз заканчивала убираться в комнате Виолы, чтобы потом угостить ее чашечкой свежего кофе.

Вскоре появилась и сама мисс Лорд: она тащила перед собой вазу с уже изрядно пожухшими хризантемами.

— Думаю, их пора уже выбросить вон. Как считаете, мисс Манаринг?

Далси замялась в нерешительности. С одной стороны, букет уже давно потерял свой товарный вид, но, с другой, кое-какие из хризантем еще не совсем увяли. Просто нужно обобрать пожелтевшие листья и по-иному скомпоновать цветы.

— Боюсь, мисс Дейс не поймет нас, если мы выбросим цветы без ее разрешения. Оставьте их здесь. Я сама поменяю воду и отнесу вазу наверх.

— Я вообще считаю вредным для здоровья держать цветы в комнате, где ты спишь, — не сдавалась прислуга. — И вообще, доложу я вам, мисс Дейс — такая неряха! Вечно у нее кавардак. Разумеется, я не обязана собирать за ней вещи, которые она разбрасывает повсюду. Но скажите мне, как в таком случае навести в комнате порядок, а?

— Обязательно поговорю с ней! — клятвенно пообещала служанке Далси и тут же дипломатично перевела разговор на другое.

Ближе к полудню доставили утреннюю почту. На коврике перед входной дверью лежали два конверта лицевой поверхностью вниз, словно застыв в ожидании, когда же их поднимут и прочитают адреса, чтобы узнать, откуда они и от кого. Как всегда в доме, где уже давно отучились получать любовные послания, при виде писем Далси испытала легкое чувство тревоги. Что в них? Но, подняв конверты с пола, она перевела облегченный вздох. В одном находился каталог известной торговой фирмы, занимающейся продажей товаров по почте. В другом — приглашение на вернисаж в одну из частных галерей, где планировалась экспозиция художника, чье имя ни о чем не говорило Далси. Разве что адрес самой галереи: респектабельная Бонд-стрит, славящаяся обилием частных галерей и выставочных залов. Да ведь это же та самая галерея, в которой трудится ее бывший жених Морис. Судя по всему, он и позаботился о том, чтобы пригласить ее на открытие. «Неужели ему кажется, — подумала она с негодованием, что после всего, что произошло между ними, она воспользуется его любезностью и отправится на выставку?» В первую минуту она даже вознамерилась разорвать приглашение на мелкие части, но потом остудила свой пыл. Вполне возможно, Морис даже не в курсе того, что устроители выставки отправили ей приглашение. Скорее всего, он и работу уже успел сменить. Просто ее имя и фамилия значатся в списке постоянных посетителей. Вот ее и включили автоматически в число приглашенных на вернисаж гостей.

Вечером она показала приглашение Виоле.

— Можете воспользоваться, если хотите, — предложила она подруге. — У меня что-то нет особого настроения ходить по выставкам.

— А я, пожалуй, схожу. Обожаю закрытые просмотры в частных галереях. Там всегда можно увидеть что-то забавное. Давайте все же сходим вместе.

— Ну, разве что за компанию, — неохотно согласилась Далси, представив себе бесцельное шатание по полупустым залам. И потом, перспектива столкнуться с Морисом, даже случайно, все еще пугала ее. Но, наверное, такая встреча, случись она на вернисаже или в любом другом месте, пошла бы ей только на пользу, придала бы уверенности и, в конце концов, быть может, даже прояснила ответ на столь мучительный для нее вопрос: «И как я только могла полюбить такого человека?»

За столиком у входа в просмотровые залы сидела молодая женщина, чем-то похожая на саму Далси. Такая же светловолосая, высокая, но гораздо более ухоженная. Она словно спорхнула с обложки глянцевого журнала: безукоризненный макияж, красивая прическа, голубые тени, умело подчеркивающие синеву глаз, нежно розовый лак ногтей. «Вот что бывает с людьми, которые постоянно следят за собой», — огорченно вздохнула Далси. На столике лежала стопка свежих каталогов, а рядом — книга записей. Далси машинально пролистала несколько страниц, обнаружив несколько знакомых имен. Критики, искусствоведы, вот только имени Элвина Форбса она среди них не нашла. Да и с какой стати ему здесь быть? Насколько ей известно, проблемы современного искусства не слишком занимают ученого филолога.

— Ну, что? Приступаем к осмотру экспозиции? — бодро предложила ей Виола.

— О, господи! — снова не удержалась от вздоха Далси, увидев стены, снизу доверху увешанные полотнами, испещренными самыми разнообразными геометрическими конструкциями, преимущественно, в грязновато-серых тонах.