Лекарь - [3]

Но я отвлёкся. Язык, на котором здесь говорят, германский. Не современный хохдойч, а что-то из древних германских диалектов. Я даже к лингвистам у себя ходил, они подтвердили, что да, германский язык с некоторыми непонятными вкраплениями. Выучил я его быстро, несмотря на то, что в школе учил английский, всего с полгода ушло. Теперь даже читать умею, буквы тутошние — латиница, только пишутся с массой всевозможных завитушек, поэтому пишу я некрасиво и с кучей ошибок. Денежная единица — серебряный талер, монета размером с пятирублёвую. Мелочь, естественно, тоже ходит, но медная. В некоторых случаях талеры на части рубят. Есть и золотая монета, но хождения она не имеет, почти, только для крупных расчётов. Короли друг другу платят, например. Или супербогатые купцы. Банковский сектор понемногу начинает развиваться, в крупных городах особенно.

Лекарем я стал не сразу. Сначала пытался быть купцом. Рынок в селе функционировал почти круглогодично, чем я и пользовался. Продавал соль, железо (кузнец тамошний до сих пор мне должен), специи. Но масштаб был удручающим. Несмотря даже на то, что продавал я всё торговцам оптом и за полцены, у них часто не хватало серебра заплатить мне. Выписывали долговые расписки. Да и то серебро, что мне удавалось заработать, годилось исключительно для того мира. Куда прикажете сбыть у нас килограмм серебра паршивой пробы? Да ещё и стоит оно не так много.

Золото — дело другое, только взять его негде. Не водится золотая монета на сельском рынке, масштаб не тот. Однажды с караваном удалось съездить в город. Огромный по местным меркам, тысяч на пять населения, за крепкой каменной стеной. Внутри, конечно, грязь, вонь и антисанитария, но и торг неплохой. Главное было сделано. Груз специй я продал удачно, а выручку в серебре, отнёс в банк и благополучно обменял на золото. Получилось, как потом взвесил, почти сто двадцать грамм. Вот это-то золото и принёс я в свой мир, хотел было в ломбард отнести, но вспомнил, что один дальний родственник (очень дальний, едва знакомы) вроде как ювелиркой занимается. К нему и пошёл. Поговорил серьёзно и предложил золото, дешевле, чем в скупке с условием не интересоваться источником. Дядя Саша (так я его называл) согласился и с тех пор мы с ним плодотворно сотрудничаем.

А что медицина? Ну, да. Однажды, когда я был в том самом селе Борка, где рынок, узнал, что умирает сын хозяина постоялого двора. То ли сегодня умрёт, то ли завтра. А болезнь у парня до боли походила на скоротечную пневмонию. Сам я не врач ни разу, но человек начитанный и в лекарствах худо-бедно разбираюсь. Смотался взад-назад, принёс копеечного амоксициллина из аптеки и пожалуйста, парень, которого все похоронить успели, взял, да и выжил. Тут и слава обо мне пошла.

А репутация дорогого стоит. Не стал никого разочаровывать, вернулся домой и за книги сел. Кучу справочников осилил, даже теорию хирургии пытался изучить, хотя понятно, что без практики ей грош цена. Чем же медицина лучше торговли? Хотя бы тем, что в вопросе жизни и смерти человек торговаться не будет. К тому же, возить ценный товар на дальние расстояния не требуется, везу я, по сути, свои знания и немного лекарств, которые опять же ценность представляют только для меня. Потому и грабить меня смысла особого нет, даже наоборот, разбойники другой раз мимо пройдут.

Но не все и не всегда. А потому мне не только книги понадобились. В тот раз я с караваном удачно сходил и вернулся, а вот те, кто после нас вышел, пропали. Потом нашли от них кое-что, что волки не доели. Выводы я сделал быстро. С законностью тут так себе. Закон — тайга, прокурор — медведь. Судопроизводство тоже, по воле местного сеньора, а тот судит в зависимости от желаний своей левой ноги. Короче, защищать себя надо самому.

Первое — оружие, огнестрел. Огнестрел достать получилось, но использовать его буду только в самом крайнем случае. Пороха здесь не изобрели, так что громыхание и смерть от пули однозначно объявят магией, а магией разрешено заниматься только в Академии магии в столице. За незаконное занятие — казнь изуверская. Тем не менее, дома в сейфе стоял новенький «Бекас-авто» двенадцатого калибра, а нелегально я приобрёл у одного дедушки курковую двустволку того же калибра, которую и возил с собой. Стволы пришлось укоротить, чтобы не торчала, потом на обрубок приспособил самопальную мушку. На убойности не должно сказаться. А помимо ружья, сзади за поясом греет душу револьвер. «Кольт-питон» триста пятьдесят семь. Дьявольски красивая вещь из воронёной стали с шестидюймовым стволом и рукоятью оправленной в дерево. Только вопрос, а зачем? Зачем было покупать ствол, патронов к которому в наших краях ни за какие деньги не достать? Да и револьверы все морально устарели уже в момент появления «Маузера С-96». Почему не ПМ? Не ТТ? Не «Стечкин»? Всё верно, дурак, но барыга заявил, что из короткоствола у него больше ничего нет, только это. Врал, конечно, чтобы скинуть лоху неликвид, но куда деваться, пришлось взять. Ещё и денег отдал столько, что на половину подержанной машины хватит. Теперь он со мной, а патронов только шесть, те, что в барабане. Было два про запас, но я их расстрелял в целях тренировки. А в дальнем тайнике ждала своего часа граната Ф-1 с выкрученным до времени запалом.