Легкомысленные - [2]

Конечно, с его-то умом он получил стажировку своей мечты в Сиэтле. Денни собирался работать в одном из ведущих мировых рекламных агентств, которое занималось раскруткой знаменитой сети ресторанов быстрого питания с желтой эмблемой в виде буквы «М». Он твердил об этом на каждом углу с непонятным почтением, как будто бы там воздух изобрели, ни больше ни меньше. Очевидно, стажировка там – действительно редкость. И дело не только в зарплате, но и в возможностях, которые предоставлялись стажерам: Денни не будет мальчиком на побегушках, а сразу войдет в команду. Мысль об отъезде в Сиэтл совершенно вскружила ему голову.

Я же была в панике и выпивала по полбутылки «Пепто»[1] изо дня в день, пока не получила уведомление о зачислении в Вашингтонский университет. Классно! Затем я ухитрилась выбить стипендию, покрывавшую едва ли не все расходы на обучение. Я не блистала, как Денни, но не была и тупицей. Классно вдвойне! В Сиэтле у Денни жил знакомый, который запросил за комнату меньшую сумму, чем мы рассчитывали платить, – благодаря этому все дело виделось предначертанным свыше.

Я улыбалась, глядя на мелькавшие названия дорог, парков и населенных пунктов. Теперь мы удалялись от величественных гор, и деревеньки встречались чаще. Когда мы приблизились к городу, где был указатель на Сиэтл, в окна забарабанил дождь. Скоро начнется новая жизнь. Практически ничего не зная о месте, где мы поселимся, я была уверена, что с Денни не пропаду. Я сжала его руку, и он ласково улыбнулся.

Денни закончил учебу неделю назад, получив сразу две степени (настоящий работяга!): по деловой экономике и маркетингу, – и мы приготовились к отъезду. Стажировка начиналась в ближайший понедельник. Мои родители не особенно убивались из-за скорой разлуки: поворчав насчет моего решения уехать, они утешились надеждой провести со мной следующее лето. Я буду отчаянно скучать по ним, но мы с Денни прожили врозь почти два мучительно долгих года – я с родителями, а он с тетей, – и мне не терпелось развить наши отношения. Целуя родителей на прощание, я старалась сохранить серьезную, торжественную мину, однако в душе ликовала при мысли о том, что скоро мы с Денни окажемся предоставлены сами себе.

Единственным, против чего я отчаянно возражала, было путешествие на машине. Пара часов в самолете против нескольких дней в раздолбанной колымаге… Второй вариант мне ничуть не улыбался, но Денни испытывал странную привязанность к своему драндулету и не захотел его бросить. Я полагала, что иметь машину в Сиэтле неплохо, но дулась добрых полдня. В итоге Денни превратил путешествие в такую забаву, что повода для жалоб не осталось, и, конечно, предпринял всяческие меры, чтобы сделать свой автомобиль удобным. Приятные воспоминания о паре остановок на нашем пути сохранятся у меня на всю жизнь.

При этой мысли я расплылась в улыбке и закусила губу, вновь взволнованная перспективой свить собственное гнездо. Поездка вышла веселой и полной радостных моментов, и все-таки мы без устали катили вперед. Я была счастлива, но смертельно устала. И, хотя Денни ухитрился сделать свою машину на удивление уютной, она все же оставалась машиной, а я мечтала о постели. Моя улыбка сменилась вздохом облегчения, когда перед нами наконец воссияли огни Сиэтла.

Денни спросил дорогу, и мы без труда нашли бар «У Пита». Ему удалось отыскать свободное место на забитой по случаю пятницы парковке, и он ловко вписался в проем. Едва затих мотор, я буквально вылетела из машины и потянулась что было сил. Денни усмехнулся, но сделал то же самое. Взявшись за руки, мы зашагали к входу. Мы прибыли позже, чем рассчитывали: группа уже играла, и мы двигались в волнах музыки. Оказавшись внутри, Денни быстро оглядел помещение. Он указал на здоровяка, прислонившегося к стене и наблюдавшего за публикой, которая большей частью взирала на группу, и мы начали пробираться к нему сквозь толпу.

По пути я взглянула на сцену, где выступали четверо ребят. Все выглядели моими ровесниками, чуть старше двадцати. Они играли быстрый, заводной рок, и голос певца идеально соответствовал стилю – грубый, но очень сексуальный. «Да они крутые», – подумала я, пока Денни сноровисто лавировал в море ног и локтей.

Первым я волей-неволей рассмотрела солиста. Такого не проглядишь: он был убийственно прекрасен. Жгучий взгляд сканировал толпу восторженных женщин, сгрудившихся перед сценой. Густая грива песочного цвета волос была всклокочена. На макушке они были длиннее, космы покороче топорщились вокруг, и он взъерошивал их волшебным движением. «Взрыв на макаронной фабрике», как сказала бы Анна. Ладно, она выразилась бы грубее – моя сестрица бывала полной бестолочью, – но стиль и впрямь был таков, будто обладателя этой шевелюры только что поимели в подсобке. Я покраснела, когда подумала, что он мог быть… Так или иначе, он был на редкость привлекателен. Не каждая могла перед ним устоять.

Одет он был на удивление просто, как будто знал, что не нуждается в дополнительных аксессуарах. Серая футболка с длинными рукавами, закатанными по локоть, достаточно тесная, чтобы обозначить безупречный торс. Потертые черные джинсы, тяжелые черные ботинки – обманчивая простота. Он выглядел рок-божеством.