Легко - [70]
Что, он ему споет колыбельную? Ха, может быть, и споет. Вспомнит что-нибудь в этом духе.
Это тоже тянется какое-то время.
>•Не бойся, с тобой ничего не может случиться. Сейчас ты в безопасности. Чш-ш-ш… ты у дяди, он с тобой, не бойся.
>•Давай, давай, вырастешь большим, будешь заботиться о мамочке, когда вырастешь. Если мы ее найдем, мы будем о ней заботиться. Так? — А мы ее найдем, у нас ведь есть полиция. Да, есть, есть. Мы ее найдем. Да, все будете в тепле и уюте.
>•Да, всё-всё, что нужно для тебя, мы сделаем. Не бойся, всё-всё мы сделаем. Дядя всё сделает. Потому что дядя это умеет. — Всё, всё сделаем, никто тебя не будет обижать. Никто, >никто. — И меня тоже нет. Мы всё сделаем. Всё сделаем, что никто нас не будет обижать, ни тебя, ни меня.
>•Да, хороша твоя мамочка, знаю, что она хорошая. Не так ли, все мамы хорошие. — Но знаешь, папы тоже хорошие. Ты еще этого не знаешь, так? — Я не твой папа, нет, нет, но как будто это я. Я позабочусь о тебе, позабочусь. — Да, да, ты что, не помнишь, кто я? Я тебя спас от злого дяди. Ты на меня смотрел тогда внизу, из своего одеяльца.
>•Только перестань хвататься за меня! Не надо толкать меня головой. Там у меня ничего для тебя нет.
>•Но я умею все, что нужно. Даже пеленки поменяю, с грехом пополам, если ты обкакался, так? Да, поменяем, поменяем. Я видел, ну, одним глазком, как мама это делает. Значит, научимся? — А может, ты мне покажешь? Пеленки-то у машины, да. Попку переоденем. Да, да. Да?
>•Дядя все умеет.
Господин подсекретарь постепенно замолкает, продолжая время от времени покачивать ребенка. Хоть и не особенно успешно, судя по его реакции. Глаза подсекретаря устремлены перед собой, неподвижный острый взгляд. Сфокусированный. Нужно успокоиться. Отключиться от этого звука, от плача. Ничего тут не сделаешь. Сконцентрироваться, сконцентрироваться.
Кретины.
Среди нас живет многочисленное поколение кретинов, похоже, они такие все.
Ни один не ведет себя нормально, каждый делает, что хочет, что ему взбредет в голову. Что можно ожидать от того, кому хочешь помочь? А я сейчас должен найти решение. Никто ничего больше не понимает, ни один не ведет себя так, как должно. Мир вышел из колеи, что тут поделаешь. А меня оставляют, чтобы я этот мир привел в порядок? Эй, ребята, друзья-товарищи, да пошли вы… невозможно, никаких шансов. За кого вы меня принимаете?
Но в конце концов я остался один. И один я должен этим заниматься. Снова я.
Я принялся решать эти вопросы по-другому. Для этого у меня образование. А они со мной — вот так. Презель бросил меня первым. Нет: все местные жители бросили меня, выгнали. Им-то легко, конечно. Выращивайте и дальше свою кукурузу и репу. Потом Шулич: Шулич меня бросил, по сути, в душе, уже давно. Агата меня бросила, кинула, пуф, фокус, и попросту сбежала. Ау меня своя миссия. Свои полномочия. Свое задание.
А вы кто такие? Криминальная банда, без принципов, без решений. Без истории. Да пошли вы в задницу! На кого я здесь трачу время.
Ничего, ничегошеньки вы не поняли. Я сказал бы: смотри, какой у него облом. Везде. Полный облом. Но это неправда. Я не виноват. Я-то все время знал, как нужно. Только никто не делает так, как нужно.
Послушай, ведь это так ЛЕГКО, разве ты не можешь, наконец, заткнуться? Ведь это так ЛЕГКО, вести себя нормально? Убрать эти крики, все это. Слушай, пожалуйста, ты можешь замолчать?
Слушай, замолчи, а?
Господин подсекретарь смотрит на ребенка. Слегка шумит ветер, кроны сосен покачиваются. К высокому, рассерженному плачу присоединяется необъятный, тихий, но мощный фон. Целый Рог шумит, когда пробуждается ветер; что будет, когда появится листва, весной. Потом шум стихает.
Все это нужно бы привести в порядок. Действительно все нужно бы привести в порядок. Как это я могу нормально себя вести, а другие, значит, не могут? Издеваются? Я тоже, может быть, орал бы. Конечно, орал бы, уселся на землю и орал бы. Только я себе этого позволить не могу. Вы думаете, что мне все ЛЕГКО?
Когда вопросы решаются, их нужно решать. В принципе я кретинам всегда охотнее уступал дорогу, избегал встреч с ними, мне трудно иметь с ними дело, хотя, может быть, это и неправильно. Весь мир пропадет, если я не приму мер, бунты повсюду. Порядок. Только почему я?
Неправильная логика.
Я больше просто не могу.
Почему кто-то положил все бремя этого мира на мои плечи, и я должен потом с этим всем возиться? Это по меньшей мере несправедливо.
Несправедливо ни по отношению ко мне, ни по отношению к миру. Просто не могу. Не могу взять ответственность за все.
Чем больше я его успокаиваю, тем больше он ко мне лезет. Да нет у меня сиськи! Какая сиська, ты что, с ума сошел!
Нужно двигаться.
Господин подсекретарь встает.
И пусть никто не думает, что это ЛЕГКО.
Господин подсекретарь встает. Держит ребенка очень нежно, хотя тот по-прежнему сучит ручками во все стороны. Стоит и смотрит на него. Потом, размышляя, осматривается. Смотрит на дорогу. Она круто уходит вниз, кажется опасной, хотя, может, так только кажется, потому что земля в лесу мягкая, ломкая, на иглах можно легко поскользнуться, для опоры только скалы да тут и там наполовину высохшие молодые сосенки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.
Роман «Левитан» посвящен тому периоду жизни писателя, что он провел в тюрьмах социалистической Югославии. Сюжет основывается на реальных событиях, но весь материал пропущен через призму творческого исследования мира автором. Автобиографический роман Зупана выполняет особые функции исторического свидетельства и общественного исследования. Главный герой, Якоб Левитан, каждый день вынужден был сдавать экзамены на стойкость, веру в себя, честь. Итогом учебы в «тюремных университетах» стало полное внутреннее освобождение героя, познавшего подлинную свободу духа.
Книгу составили лучшие переводы словенской «малой прозы» XX в., выполненные М. И. Рыжовой, — произведения выдающихся писателей Словении Ивана Цанкара, Прежихова Воранца, Мишко Кранеца, Франце Бевка и Юша Козака.
«Ты ведь понимаешь?» — пятьдесят психологических зарисовок, в которых зафиксированы отдельные моменты жизни, зачастую судьбоносные для человека. Андрею Блатнику, мастеру прозаической миниатюры, для создания выразительного образа достаточно малейшего факта, движения, состояния. Цикл уже увидел свет на английском, хорватском и македонском языках. Настоящее издание отличают иллюстрации, будто вторгающиеся в повествование из неких других историй и еще больше подчеркивающие свойственный писателю уход от пространственно-временных условностей.
Словения. Вторая мировая война. До и после. Увидено и воссоздано сквозь призму судьбы Вероники Зарник, живущей поперек общепризнанных правил и канонов. Пять глав романа — это пять «версий» ее судьбы, принадлежащих разным людям. Мозаика? Хаос? Или — жесткий, вызывающе несентиментальный взгляд автора на историю, не имеющую срока давности? Жизнь и смерть героини романа становится частью жизни каждого из пятерых рассказчиков до конца их дней. Нечто похожее происходит и с читателями.