Легкий способ бросить дурить. За рулем - [23]

Да, убийства пешеходов водителями именно на переходах продолжаются. И городская арифметика здесь проста: днем, не вечером(!), в условиях города, где обочины и тротуары неоднородны и застроены – ларьки, машины, деревья, кусты – водитель замечает человека на переходе (в зависимости от ширины дороги) за 10–60 метров.

Ненаказуемая скорость водителя в городе до 80 км в час. При такой скорости тормозной путь (без учета времени реакции водителя, но при идеальных тормозах, резине и асфальте) – около 40 метров. То есть – сбиваем почти наверняка.

Для того чтобы застраховаться от несчастья на сто процентов, чтобы не бояться НЕ УВИДЕТЬ стертую «зебру», грязные, ржавые, незаметные знаки «пешеходный переход», надо на узких, однорядных, заставленных машинами улицах ехать не быстрее 40 км в час. А на двухрядных – не более 60-ти. Во дворах – 5–10.

Господа-водители, – вбейте себе это в мозг! – как говорил великий Гоцман.

И господа-городские властители: первое – ненаказуемый лимит превышения скорости в 20 км/ч в городах надо ликвидировать, а максимально разрешенную скорость на улицах с одно-, двухрядным движением установить в 50 км/ч.

И второе: на магистралях более чем с двухполосным движением нерегулируемые пешеходные переходы – преступление.

Человек – это звучит… страшно! Часть вторая

Только я закончил предыдущую главу с тем же названием: «Человек – это звучит страшно!», как пошел в магазин и со мной на улице сосед по подъезду поздоровался. Я – с ним. Он был с двумя ребятишками.

Шли мы через улицу, по «зебре». Без светофора. Нас машины легко пропустили – все-таки группа, четверо, заметны. Хотя был вечер.

И я – неожиданно для себя самого – сказал соседу: «А ведь ваши ребятишки – в группе риска. – Он аж споткнулся. Я показал на детей – Их же не видно! Что стоит наклеить каждому на рукава светоотражающие полоски? За копейки!» «Но я же с ними!» – сказал сосед. «Ну и что? Вы же не на веревке их рядом тащите. Да и вас не видно тоже».

Я, кстати, был в фирменной куртке одной автомобильной компании – уж она-то светилась в тусклоте вечера, как новогодняя елка.

«Да, вы правы… – раздумчиво сказал сосед – мы уже вошли во двор и как по команде остановились. – Надо же, – добавил он: – На кресла детские почти десять тысяч отвалил, а о такой ерунде не подумал».

И вовсе не ерунда это, друзья – помните, как тяжело входили в наш быт и бюджет эти самые детские автомобильные кресла? Но – вошли! А все потому, что реклама была, статистика была: пассажиры не пристёгнутые, бывало, погибали – в том числе и родители, – а детишки в креслах живыми оставались.

Да и вспомните, как требовали сами «мелкие» усадить их в эти кресла, и не просто усадить, а обязательно еще и пристегнуть ремнем, и как они потом ехали, гордо глядя по сторонам, – ну, прям, взрослые уже!

Я почему тотчас после прошлой главы сел за эту – не всё сказал! В прошлой главе у нас был ДЕНЬ, а самое страшное для водителя и пешехода – ВЕЧЕР! НОЧЬ! А если еще и дождь!!.

Мокрая дорога на треть тормозной путь удлиняет.

И я повторю те цифры: да, это днем в условиях города, где обочины и тротуары застроены – ларьки, машины, деревья, кусты – это днем водитель замечает человека на переходе (в зависимости от ширины дороги) за 10–60 метров.

А ненаказуемая скорость водителя в городе – и днем, и ночью – до 80. При такой скорости тормозной путь (без учета времени реакции водителя, но при идеальных тормозах, резине и сухом асфальте) – около 40 метров. То есть – сбиваем почти наверняка.

Для того чтобы застраховаться от несчастья на сто процентов, чтобы не бояться НЕ УВИДЕТЬ стертую «зебру», грязные, ржавые, незаметные знаки «пешеходный переход», надо на узких, однорядных, заставленных машинами улицах ехать не быстрее 40 км в час. А на двухрядных – не более 60-ти. Во дворах – 5–10. Но все это – днем, друзья!

А вечером и ночью – никаких таких цифр нет, никто ничего не измерял и не исследовал, в темноте только сам Бог ведет водителя – сам Бог и страх поломать свою жизнь и жизни своих близких.

В прошлой главе я рассказал о том, как недавно встретился со знакомым, отсидевшим три года за ДТП со смертельным исходом, и о том, как я сам много лет назад чудом избежал того же.

И обратите внимание – оба наших случая произошли в темноте!

И еще в прошлой главе я обрел новую точку отсчета: самое страшное для водителя не открытый на дороге люк, не гололед и даже не сон за рулем. Самое страшное для водителя – убить человека. А почему? Почему я это вдруг понял?

Я вам не рассказал, каким был тот мой знакомый водитель, убивший человека. А никаким. И дело даже не в том, что не я его узнал, а он – меня, – самое удивительное в том, что внутренне он изменился разительнее, чем внешне: потухшие, почти уже старческие глаза с блестками слезинок в углах. Пришаркивающая походка. Слегка испуганный взгляд. Совсем другой голос:

– Ты знаешь… Я его-то самого и не помню, я не видел его практически: темно… я в шоке… его увезла «скорая»… а жена его… дочка… мама…они в суде плакали… ничего не требовали для меня… только плакали… до сих пор в глазах…

Ничего нет страшнее для водителя, чем сбить человека.