Легенды темной стороны Москвы - [47]

Обойдя воняющий горелым маслом Макдоналдс, мы снова выходим на Мещанскую — проспект Мира. Здесь рядом, отдельно от прочей застройки, стоят два особняка конца XIX века, это дома № 41 и 43. Первый — с эффектными атлантами, поддерживающими небольшой балкончик, — принадлежал королю русского фарфора, поставщику двора Е.И.В., старообрядцу, награждённому двумя орденами — Станислава и Анны — Матвею Сидоровичу Кузнецову. Крест на месте его разрушенного большевиками склепа мы видели на Рогожском кладбище, а торговый дом фарфора находился на Мясницкой (№ 8). Проект был выполнен Иваном Сергеевичем, обычно занимавшимся разработкой дизайна фарфора, скульптуры на фасаде — работы скульптора Сергея Тимофеевича Коненкова. Соседний особняк — Н. В. Кузнецовой — творение прославленного архитектора Фёдора Шехтеля, но он надстроен и перестроен.

Завод товарищества Кузнецова был основан в начале тридцатых годов XIX века в пустоши Дулево, и благодаря этому заводу пустошь сделалась сначала процветающим посёлком, а затем городом. На заводах Кузнецова трудилось много тысяч рабочих (в основном старообрядцы), продукция его заводов получала дипломы и медали на международных промышленных выставках, в том числе Гран-при на знаменитейшей выставке рубежа веков в Париже. Спрос на этот фарфор был огромен — его экспортировали более чем в десяток стран, и почти в каждой русской семье имелись какие-то вещицы этого завода. Кузнецовы расширяли свой бизнес, приобретали новые фабрики — в Будах под Харьковом, в Риге, однако завод в Дулево оставался самым крупным.

В старообрядческих церквах особым спросом пользовались фаянсовые иконостасы, главки, кресты, подсвечники, киоты, рамки к иконам.

Порой эти предметы приобретали и единоверческие храмы — уж больно они были хороши!

После 1917 года завод Кузнецова был национализирован и продолжает работать до сих пор.

Сейчас мы находимся у станции метро «Проспект Мира», отсюда можно пойти несколькими путями: можно спуститься метро и доехать до станции «Алексеевской» или до «Рижской» — а там сесть на автобус № 714; можно прогуляться по улицам Гиляровского или Щепкина, а можно выбрать самый длинный кружной путь, захватив Марьину Рощу. Это довольно длительный маршрут, большой крюк, уводящий нас в сторону от «осевой линии» — пути старого московского водопровода.

Пройдя насквозь Екатерининский парк, начинающийся сразу за Олимпийским спорткомплексом, выходим на Суворовскую площадь. Здесь находится станция метро «Достоевская».

Перед нами огромное, величественное пятиконечное здание Театра Российской (изначально Советской) армии. Наверное, это самый эффектный образец сталинского ампира. В разные стороны разбегаются улицы: Дурова (бывшая Божедомка), Самотёчная, Селезнёвская, Достоевского, Красной Армии… Некогда здесь протекала речка Самотёка, приток Неглинки. Потом её убрали в трубу, и от реки осталась лишь вереница прудов в красивом Екатерининском парке с утками и лебедями. От площади его отделяет Дом офицеров — бывшая усадьба Салтыковых, затем — Екатерининского института. Его центральная часть построена в конце 70-х годов XVIII века по проекту Дмитрия Васильевича Ухтомского — архитектора из старинного княжеского рода, Рюриковича (!), окончившего навигацкую школу в Сухаревой башне, учителя Матвея Казакова (он же строил церковь Никиты Мученика и Лефортовский дворец). В начале XIX века здание было перестроено при участии архитектора Жилярди.

Мы с вами двинемся по Самотёчной улице, оставив слева забавное сооружение, украшенное фигурами животных, — знаменитый уголок Дурова, детский театр зверей, где выступают дрессированные мыши, вороны, еноты и даже дикобразы. Эта традиция — выбирать для выступлений необычных животных — пошла с основателя династии Дуровых, Анатолия Леонидовича. Надо сказать, что поначалу его нововведения воспринимались публикой далеко не однозначно. В записках молодого Чехова сохранилась довольно скептическая заметка, иллюстрирующая, как один гений может не понять и не принять другого:

«Вниманию психиатров. В Москве водится некий Анатолий Дуров, молодой человек, выдающий себя за «известного» клоуна. Где кучка людей, там и он, кривляющийся и ломающий дурака. И сей незначительный Дуров — как бы вы думали? — неожиданно оказывается величайшим человеком на… очень малые дела. Нынешним летом он занимался необыкновенным делом — дрессировал гуся. Говорят, занятие его увенчалось полным успехом. Гусь стал умён, как та свинья, которую клоун Танти продал купцам за 2000 р. и которую купцы (своя своих не познаша!) съели. Интересно бы знать, какой физиологический процесс имел место в мозгах Дурова и гуся, когда первый целое лето надоедал второму, а второй с недоумением глядел в глаза первого, словно вопрошая:

«Что с вами, молодой человек?!»

Направо от Самотёчной отходит Делегатская улица (на ней находится музей декоративноприкладного искусства), от неё тоже направо — 1-й Самотёчный переулок. Дом № 17 по нему — «Типография акционерного общества «Огонёк» — «лежачий небоскрёб» конструктивиста, авангардиста Эля Лисицкого, или, если хотите, Лазаря Мордуховича Лисицкого. Это единственный его осуществлённый архитектурный проект. До 1938 года в этом здании действительно располагалась типография журнала «Огонёк», но после ареста его главного редактора здание передали НКВД. Комплекс зданий до сих пор принадлежит ФСБ и считается «режимным объектом», потому посмотреть его можно только из-за забора. Типография пострадала от пожара в 2008 году, и весьма вероятно, что скоро его не станет.