Легенды Львова. Том 1 - [28]

– А что возьмёшь за помощь? Небось, душу?

– Нет, душу свою себе оставь. Она у тебя слишком защищенная.

– Тогда что?

– А вот то, что ты оставил дома, но о чем и не догадываешься и не ждёшь.

Крестьянин в нерешительности затоптался на месте, а потом спросил:

– Как же я могу тебе отдать то, чего и сам не знаю?

– Это уж моя забота!.. Ты только подпиши договор, и всё.

Чёрт вынул из-за пазухи пергамент, взял в руки перо, уколол средний палец левой руки крестьянина, макнул в его кровь перо, что-то написал и дал подписать. Человек подписал, как умел, а бес, спрятав пергамент за пазуху, взялся за телегу и достал её без особых усилий. Потом вывел человека на дорогу, а сам исчез.

В городе крестьянин, продав пшеницу, половину выручки спрятал, а на вторую половину накупил икон, крестиков, священных книжечек, житий святых, евангелий, и с этим товаром пошёл по городкам и сёлам, выгодно его распродавая. Через десять месяцев он распродал всё и вернулся домой.

Жена, увидев его в окно, схватила на руки маленького сыночка и выбежала навстречу. Только теперь крестьянин понял, чью душу он записал чёрту. Потому что, выезжая из дома, не знал, что у него родится сын.

Что делать? Загрустил крестьянин, затужил, тайком плачет, но жене ничего не говорит. Через неделю ребёнка окрестили и назвали Нечаем.

Прошло время, мальчик вырос. Был тихий, скромный, покорный и умный не по годам, так что все полюбили его. Отец отдал его в монастырскую семинарию и с тревогой ожидал, когда же за его сыном придёт чёрт.

Наконец сын заметил эту тревогу и пристал к отцу, уговаривая довериться ему и поделиться горем, которое точит его сердце.

– И как же мне не плакать и не сокрушаться, сынок мой дорогой! – ответил отец. – Скоро наступит срок твоего пострижения, а я боюсь, что оно может не состояться, потому что враг человеческий не спит и не даст нам дождаться счастливой минуты…

Тут-то он сыну всё и рассказал.

– Так вот почему ты грустишь! – воскликнул Нечай. – Не сокрушайся. Я думаю, незачем нам ждать, когда этот бес заявится. Я сам отправлюсь в ад и заберу у него твой договор. А ты надейся на Бога и молись за меня.

С этими словами Нечай простился с родителями, взял кропило, святую воду и мел, помолился Богу и двинулся в путь.

Шёл Нечай день, шёл второй, а на третий забрёл в густую чащобу и встретил старого деда, который сидел на дубовом пне с большим костылём в руке, склонив голову на грудь.

– Стой, мальчик! – крикнул ему старик, поднимая костыль. – Ты кто такой, что посмел забрести туда, где уже двадцать лет живая душа не показывалась?

– Звать меня Нечай, а учусь я на священника.

– А куда идёшь?

– В ад, забрать отцовский договор с бесом, по которому он, сам того не желая, продал мою душу.

– Вон оно что! Ну-ка сядь, мальчик, да послушай, что тебе расскажет несчастный дед.

Нечай сел на камне, а старик опустил свою палку и, вздохнув, начал:

– Чтобы ты знал, я разбойник Мадей!.. Уже семьдесят пять лет, как я живу в этих лесах со своими одиннадцатью братьями. Зарабатывали мы грабежами… Сколько есть волос на моей голове, звёзд на небе, листьев на деревьях и песка на берегах морских, столько на моей душе грехов, столько слёз и крови на моей совести!.. Взгляни на мои богатства…

Он встал и повёл Нечая в сторону от дороги, где показал ему три огромных ямы: одна из них была наполнена медными деньгами, вторая – серебряными, а третья – золотыми.

– Видишь, мальчик, никакой король не обладает таким богатством. А оно, если хорошо подумать, мне и не нужно. Мне остались только воспоминания, которые ранят меня острым кинжалом!.. Все братья мои погибли: одним отрубили головы, других повесили, третьи сами поумирали… Им же лучше!.. Они хотя бы не ощущают того ужаса, который охватывает меня за мои преступления… Только я один ещё живу, тщетно ожидая смерти. Но, вероятно, и она боится заглянуть в мои грешные глаза!.. Я боюсь людей, а воспоминания о прошлом так меня мучат, что я готов тысячу раз умереть, если бы только мог купить этими смертями одну смерть праведника… Вероятно, я живу в предчувствии того наказания, которое уготовано мне на том свете… Когда ты будешь в аду, поинтересуйся, что ждёт меня, какая пытка уготована моей душе. А как будешь возвращаться назад, расскажешь мне всё… Я буду ждать тебя на этом месте.

Дед опустил голову, а Нечай пошёл дальше.

Вскоре он увидел скалу, на которой сидели вороны и совы, а у подножия скалы – узкую пещеру. Вход закрывали металлические ворота, а из щели вился сизый дым. Это и был вход в ад.

Нечай ударил трижды кропилом в ворота, они с треском отворились. Мальчик смело вошёл внутрь и увидел самого Вельзевула, прикованного двенадцатью цепями, который горел в вечном огне. Возле него стояло двенадцать бесов со стальными пилами, и каждый из них целый год пилил одну из двенадцати цепей, чтобы освободить своего властелина и возвратить ему власть над миром. Но как только на земле прозвучит могущественное «Христос Воскрес!», цепи мигом срастаются, и двенадцать бесов, скрежеща зубами, снова начинают свою бесконечную работу.

Нечай осмотрелся в аду и увидел, что от того места, где висел Вельзевул, в четырёх направлениях ведёт четверо ворот. Очертив вокруг себя освящённым мелом большой круг, он стал посредине, перекрестился, взял в левую руку кропильницу с водой и, макнув кропило, начал кропить вокруг.