Легенды и были Кремля - [2]

И вот появляются новые сотни посетителей, и так через каждые 30–40 минут, и так весь день…

А в это самое время в Оружейной палате хранитель музея Н.И. Захаров пытался как-то организовать толпы людей, но все напрасно. Где уж тут давать пояснения: сотни в залах, тысячи на улице перед главных входом. Кстати, такая деталь: посещение тогда было бесплатным. Это теперь все четко — билеты, сеансы и т. д. А в то время — приходи и любуйся сколько угодно.

Возвращалась я в тот знаменательный день с работы поздно, в десятом часу вечера. Дома долго рассказывала о первых посетителях, о их реакции, как вдруг моя бабушка спросила, сохранились ли кружки серебряные на гробницах для пожертвований. Я не помнила.

И вот на другой день мы пошли смотреть эти кружки. Оказалось, они все доверху забиты деньгами. Это первые верующие посетители внесли свои пожертвования. Правда, продолжалось это недолго, вскоре отверстия кружек запаяли.

Итак, Кремль был открыт… Как хорошо и легко мы чувствовали себя после открытия Кремля! Ведь и для нас, сотрудников, до 20 июля были строго расчерчены маршруты. Например, нельзя было без разрешения дежурного помощника коменданта Кремля перейти через Ивановскую площадь к Спасским воротам.

Многое было нельзя.

Начав работать в Оружейной палате, я, историк, вскоре почувствовала свою полную некомпетентность. Университетского образования было вовсе недостаточно, чтобы со знанием дела проводить экскурсии в палате, во дворце и соборах, на улицах Кремля.

Всем нам, экскурсоводам, пришлось изучать древнерусскую живопись, зодчество, прикладное искусство, «историю государства Российского», краеведение и многое другое. Лекции нам читали блестящие ученые. Так, курс лекций по истории западноевропейского серебра вела старший научный сотрудник Исторического музея Постникова-Лосева. Та самая «мадам Постникова», одно появление которой на аукционах антиквариата вызывало ажиотаж. Достаточно ей было обратить внимание на любое выставленное к продаже изделие из старинного серебра, как цена его подскакивала вдвое!

В огромной коллекции западноевропейского серебра, хранящейся в Оружейной палате, представлено уникальное собрание изделий английских мастеров. Поскольку в годы протектората Кромвеля практически все серебро из замков, усадеб и церквей было реквизировано для переплавки и чеканки монеты, такого собрания нет ни в Англии, ни в любом другом музее мира.

Работая с витринами музея (во время профилактического осмотра, описания предметов или уборки), я всегда любовалась одним из самых интересных экспонатов — оригинальным серебряным рассольником (фруктовницей), украшенным реалистическим растительным орнаментом. Он датируется XVI в. — временем, когда, согласно архивным документам, были установлены дипломатические и коммерческие отношения России и Англии, участились приезды в Москву английских врачей, профессиональных военных, инженеров. Каждая такая миссия, согласно традиции, представлялась царскому двору и вручала «посольские дары». Держа в руках этот бесценный рассольник, я представляла, как во время пира в Грановитой палате он стоял на столе перед царем, как Иван Грозный с византийской надменностью разглядывал этот дар далекого Альбиона. А может 8 быть, подарки никогда не использовались, а сразу передавались в хранилище. Кто знает?..

Летом 1985 г. в Москву прибыл с официальным визитом министр иностранных дел Великобритании Джефри Хау. В программу его пребывания наряду с деловыми встречами входило посещение кремлевских музеев.

Едва войдя в рабочий кабинет В.И. Ленина, министр устремился к окну, из которого открывается великолепная панорама Кремля.

Обращаюсь к министру со словами: «Вы видите вдали Соборную площадь Кремля, там находится главный кафедральный собор России — Успенский. Еще дальше — отсюда не видно — находится здание Оружейной палаты, где хранятся несметные сокровища прикладного искусства многих стран мира. Среди них уникальные серебряные изделия — дары королей Англии. Такой богатой коллекции английского серебра нет даже в самой Англии».

Довольно долго задержались мы в библиотеке Ленина. Джефри Хау впервые узнал, что Б. Шоу прислал Владимиру Ильичу свою книгу «Назад к Мафусаилу» со знаменитой дарственной надписью: «Николаю Ленину (один из псевдонимов В.И. Ленина за рубежом. — Авт.), единственному европейскому правителю, который обладает талантом, характером и знаниями, соответствующими его ответственному положению. От Бернанда Шоу 16 июня 1921 г.». По окончании осмотра Д. Хау стал благодарить меня. Я спросила: «Нет ли вопросов у господина министра?» На это последовала совершенно неожиданная реплика: «Скажите, вы не родственница семьи Ленина?» На мой отрицательный ответ последовал следующий вопрос: «Откуда вы все это знаете?» — «Я работаю здесь больше тридцати лет». — «О боже, сколько же вам лет?» Я, улыбаясь, ответила: «Господин министр, даже советским женщинам нельзя задавать подобный вопрос». Смех. «А в Лондоне вы бывали?» — спросил Д. Хау. «Да, была несколько лет тому назад». — «И что же вам понравилось в Лондоне?» — «Лондон…» — «Ответ достоин, чтобы его отметили», — смеется министр.