Легенды Га’Хуула 2: Воспитание принца - [25]

— Слушаю тебя, Дункан.

— Будет ли этот Хуул и нашим королем?

— Он не будет нашим королем, но поможет нам. Мы почти ничего не знаем о магии и о том, что совы Ниртгара называют темнодейством. Но на севере есть адепты этой ужасной магии, известные как хагсмары. Они мечтают властвовать не только над совами, но и над всеми другими существами. Им трудно пересекать моря, соленая вода может их смертельно ранить. Но хагсмары надеются найти чары, способные защитить их от морской воды, и если им это удастся, мы все будем в опасности.

— А что, если за углем прилетит не та сова?

«Как же умен этот молодой волк», — подумал Фенго. Он и сам не в первый раз задавался этим вопросом. Пока что один только Гранк знал, как нырять за углями, но совы Ниртгара умны, а слухи разносятся быстро. Фенго чувствовал, что не за горами то время, когда еще какая-нибудь сова освоит искусство угленоса и научится создавать инструменты из металла. Как они смогут остановить какого-нибудь тирана, вроде того, что предал короля Храта, если тот узнает об угле и решит его заполучить?

Пять вулканов образовывали круг. Когда Гранк добыл уголь, он бросил его в тот вулкан, что волки прозвали Штормфаст. Но никто не знал, там ли еще уголек. Вулканы соединяла сеть подземных лавовых потоков. Фенго раздумывал, не стоит ли учредить стражу для охраны угля. Он еще подумает об этом. Возможно, Данмор Макдункан будет идеальным капитаном для стражников кольца вулканов.

Теперь он с большим интересом посмотрел на своих волков. Кто из самок Макхита останется с ним, а кто уйдет? Он видел, как Макхит подходил к каждой, без сомнения, прельщая каждую новыми обещаниями и дарами. И все они остались с ним — все, кроме одной!

Хордверд. Она была самой старшей из самок. Возможно, за долгое время она устала от его жестокости. От ушей у нее остались только обрубки — Макхит откусил их в приступе ярости, когда она не успела достаточно быстро прижать их к голове, выражая покорность. Или, возможно, она теперь просто слишком стара, чтобы приносить потомство… «Или, быть может, она просто старая предательница. Не подговорил ли он ее шпионить за мной? В конце концов, у Макхита теперь лишь один глаз. Почему бы не использовать три! Что он ей наобещал?»

Макхит обладал такой властью над своими самками, что его непросто было отвергнуть. Он подчинял их себе не только силой, но и лестью и посулами. И Фенго очень сомневался, что такая слабая и старая волчица, как Хордверд, посмеет его покинуть.

Глава XVI Хагсмар Ледяных проливов

Жуткая с виду птица с большим оранжевым клювом, черными глазами-бусинками и растрепанными перьями осторожно проковыляла к Плику и предложила ему маленькую рыбешку, которую только что выловила. Плик еще раз покачал головой, недоверчиво разглядывая это странное подобие птицы. Полухагсмар-полутупик и, что удивительнее всего, способный безнаказанно нырять в морскую воду, как все тупики. Соленая вода не причиняла ему вреда.

На протяжении целой луны Плик и его жена укрывались в Ледяных проливах у старой хагсмарки Крит, подруги Игрек. Оба они оправлялись от ран. Но Плик не был уверен, что его честь будет когда-нибудь полностью восстановлена. Как мог лорд Аррин так предать их? На полпути назад к проливам они столкнулись с Ульрик, самым беспощадным убийцей Аррина.

Если бы Крит не пролетала мимо с двумя своими чудовищами, они никогда не пережили бы перелет через Горькое море. Но она была сильным хагсмаром, а недостаток силы и роста возмещала могуществом чар.

— Крит, зачем лорд Аррин послал за нами убийцу? Если бы не ты со своими… хагспиками, мы никогда сюда не долетели бы.

Крит долго думала, разглядывая свою пещеру, похожую на лабораторию темнодейства. Мускульные желудки сов и других птиц, которых она убила, были тщательно высушены и подвешены к потолку. Тут же были кристаллы соли из испарившегося озера Безымянного и несколько окаменевших птичих яиц, место обнаружения которых Крит скрывала. По всей пещере были развешены ужасные гирлянды из вырванных глаз. Наконец она повернулась к Плику и заговорила:

— Совершенно ясно, что Ульрик шпионила за вами. Когда она увидела, что Игрек пытается… убрать глаз молодого совенка, она, наверное, подумала, что вы пытаетесь его убить. Поэтому спланировала свою собственную атаку.

Плик кивнул. Крит указала на один из высушенных глаз, висевший прямо над ней:

— Вот этот я забрала у белого медведя. Представь только… — загоготала она. — Я атакую белого медведя. Но все же мне удалось победить его, и вот я ударила по нему фингротом. Но он ускользнул. Ох и не позавидую я существу, столкнувшемуся с одержимым фингротом белым медведем.

— Он умеет им пользоваться?

— Не могу сказать. А даже если и умеет, хватит ли ему злогрота, чтобы использовать? Понимаешь, это самое интересное в моей работе. Она одновременно — темнодейство, наука и философия, — Крит сделала паузу. — И требует уникальной отваги. Кто еще из хагсмаров стал бы жить так близко к открытой воде? Моя дорогая мама так и говорила: держи друзей близко, а врагов — еще ближе. Море — мой враг, но я всю жизнь провела здесь, в Ледяных проливах, изучая его. Однажды я создам заклинание, которое сделает морскую воду безобидной для нас.