Легенды Га’Хуула 1: Первый угленос - [12]

— Он у вас еще в крови, — с некоторой растерянностью протянул он.

— А как же! — ухнул воин. — Это кровь одной малой ушастой совы, воевавшей на стороне Хенгена.

— Хенгена? — переспросил Храт. — Вы говорите о Хенгене, колдуне Милотта?

— О нем, о ком же еще, — усмехнулся незнакомец.

Разумеется, мы слышали о Хенгене. Это был один из самых грозных воинов вероломного полководца, заключившего союз с могущественным хагсмаром по имени Милотт.

Пока Храт любовался мечом, я смотрел на лемминга. Это был на редкость упитанный зверек, и шкурка его аппетитно лоснилась в бледном свете зимнего вечера. В желудке у меня немедленно заурчало от голода.

— Пусть молодой принц полакомится первым, — проговорил незнакомец. И тут я вдруг замер. Мои глаза стало заволакивать знакомой пеленой, которая часто предшествовала очередному видению. Только на этот раз рядом не было ни солнца, ни огня, только лед. И все-таки я оцепенел.

— Угощайся, дружище, — повторил неясыть.

— Нет, — выдавил я из себя.

— В чем дело? Смотри, какой славный лемминг! — сказал незнакомец, и на этот раз я отчетливо расслышал в его голосе мерзкую усмешку. Я снова опустил глаза на лемминга, и вдруг заметил под ним что-то зеленое.

— Нет! — пронзительно завизжал я и обеими лапами спихнул дохлого зверька с ледяного выступа. Послышалось жуткое шипение, и в сгущающейся тьме мелькнуло что-то ярко-зеленое, извивающееся.

— Летучая змея! — завопил Храт, и мы отшатнулись к ледяному склону. Змея снова свернулась, готовясь к прыжку.

Я молнией взмыл в воздух. Дальнейшее я помню смутно, но потом мне рассказывали, будто я произнес какие-то странные слова, при звуке которых змея вдруг обмякла, а потом развернулась и скрылась в темноте.

Когда мы пришли в себя, бородатой неясыти уже и след простыл.

— Он пытался убить нас! — ошеломленно пробормотал Храт.

— Он пытался убить тебя, — поправила его Сив.

— Ты права, — согласился мой друг. — Не зря он предложил мне полакомиться первым.

И тут друзья дружно обернулись ко мне.

— Гранк, — прошептал Храт. — Ты только что спас мне жизнь. Но как ты догадался?

— Я не знаю… Понимаешь, иногда я просто что-то вижу, и все.

— Но такого с тобой еще не было! — вскричала Сив.

Она была права. Такого со мной еще не бывало.

— Да, — кивнул я. — Такого не было. Я и сам был озадачен.

— Гранк, — очень серьезно сказала Сив, делая шаг ко мне. Ее прекрасные желтые глаза засверкали в сумерках. — Может быть, ты — чародей?

Дрожь пробежала по моему телу.

Вы спросите, чем магия чародеев отличается от магии хагсмаров?

Когда я был молод, на свете не было никакой другой магии, кроме темнодейства. Надеюсь, вы уже поняли, что это была злая магия, чары хагсмаров. Но поговаривали, будто где-то на свете живут чародеи, практикующие добрую магию. Некоторые говорили, будто таким чародеем была первая сова по имени Хуул.

Впрочем, большинство сов считали эти рассказы пустой выдумкой. Все мечтали о доброй магии, да только никто не верил в ее существование. Я не знал, что произошло, когда я поднялся в воздух и произнес непонятные слова, заставившие змею отступить. Когда я вернулся на ледяной выступ, то был словно в тумане. Тем не менее, я попытался честно ответить на вопрос Сив.

— Не знаю. Я не знаю, что произошло. Это было совсем не похоже на огненное зрение. Это было нечто гораздо большее… Но если я владею магией…

И тут я увидел, как они оба отшатнулись от меня и съежились, плотно прижав перья к туловищу.

— Пожалуйста, — прошептал я, — не бойтесь меня! Может быть, я ничем таким не владею…

Я не хотел, чтобы при моем приближении друзья чертили когтями в воздухе защитные знаки, отгоняющие злой глаз.

И тут Сив решительно шагнула вперед.

— Никогда, Гранк, — серьезно сказала он. — Мы всегда будем твоими друзьями.

Следом за ней Храт тоже подошел ближе и коснулся когтями моего крыла.

— Всегда, — повторил он. — И мы никому не расскажем о твоих способностях. Даем слово.

А потом на ледяном выступе, где только что лежал острый меч, возможно, обагренный кровью Хенгена, Сив и Храт ледяным осколком оцарапали свои когти и сжали их вместе. Это была кровавая клятва.

— Я, Храт…

— И я, Сив…

— Клянусь, — хором произнесли они, — никогда и никому не открывать того, что произошло на этом ледяном выступе, и хранить в глубокой тайне магические способности нашего лучшего друга Гранка. Именем Глаукса, мы дали кровавую клятву.

Я был глубоко тронут их преданностью. Желудок мой трепетал. Я растроганно моргал, чувствуя, что мне выпало редкое счастье иметь таких друзей. Но проклятое ощущение обособленности никуда не делось! Я не сомневался в верности Храта и Сив, но, глядя на этих двух замечательных сов, я вдруг с беспощадной ясностью понял, что они всегда будут вместе, а мне суждено неизменно оставаться в стороне. Но может быть, втроем мы будем представлять могучую силу?

Я до сих пор не знаю до конца, что же произошло с нами в тот вечер на ледяном выступе. Кем был тот таинственный воин?

Может быть, под его личиной скрывался хагсмар? Не знаю, да, наверное, никогда уже не узнаю. Я слышал, что очень могущественные хагсмары могут менять свой облик, становясь больше похожими на сову, чем на ворону. Впрочем, даже в этом случае они не могут избавиться от мерзкого вороньего запаха.