Легенда о Тристане и Изольде - [128]

И так они пребывали, пока не пришел час, когда Тристану должно было возлечь с Белорукой Изоттой. Но тут, как вы узнаете, все обернулось так, что Тристан из-за прекрасной Белокурой Изотты только обнимал да целовал Изотту, свою жену. Вот Изотта отправилась в опочивальню, и с ней многие дамы, и вот Изотта возлегла на ложе, как подобало. И скоро явился Тристан, а он ничего так не желал, как насладиться Изоттой. Когда же дамы, что были с Изоттой, увидали Тристана, они покинули опочивальню и удалились к себе. И тут Тристан остался со своей дамой, и долго смотрел на нее, а в комнате горело четыре свечи, ибо таков в тех краях обычай. Но увидев, сколь прекрасна и совершенна Изотта, вдруг опечалился, и, задумавшись, стал вспоминать прекрасную Изотту из Корновальи и припомнил ее наказ. А припомнив и поразмыслив, так сказал про себя: "Конечно, я нарушу данный той Изотте обет, если наслажусь этой Изоттой больше, чем то дозволено моей дамой, и если ей приведется узнать, что я нарушил обет, она умрет в тот же час, а я прослыву неверным и вероломным в любви. А раз так, я не дозволю себе другой утехи, как только обнимать и целовать эту Изотту. Останусь верен обету, который дал прекрасной Изотте из Корновальи". Вот каков был конец его размышлений. И с тем он повернулся к своей даме Белорукой Изотте и стал обнимать ее и целовать. Когда же Изотта оказалась в объятьях Тристана, то ни о чем больше не помышляла, как только оставаться в них вечно. Так миновала ночь и близился день. И король, едва настал день, облачившись в одежды и покинув спальню, вышел в залу дворца. А выйдя в залу, увидел там множество баронов и рыцарей и много дам и девиц, и все они предавались веселью. И тогда король и его бароны и рыцари повели беседу о своих приключениях и о великой радости, какую им доставил Тристан. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

CXLIII. А дальше рассказывается, что утекло много времени, покуда Тристан оставался в Бретани. И вот однажды утром Тристан и Гедин, сев на коней, поскакали вдоль берега моря, занимая друг друга беседой. И так они удалялись от города, покуда не отъехали весьма далеко. Но Тристан, не останавливаясь, все ехал вперед, как вдруг завидел некую даму, а с ней было четыре оруженосца. А завидев ее, сказал: "Клянусь честью, Гедин, эта дама везет нам важные вести, подъедем к ней ближе, расспросим о новостях и о тех краях, откуда она держит путь". И они поскакали навстречу даме, и вот уже приблизились к ней. И тут дама, увидев Тристана, обрадовалась без меры. И подъехав ближе, любезно приветствовала Тристана, а он отвечал ей столь же любезно. А после того дама спросила: "Тристан, разве вы не признали меня?" Тристан же, услышав эти слова, подивился тому, что дама знает его, он же не узнавал ее оттого, что лицо ее было скрыто. И так отвечал: "Клянусь честью, дама, я не признаю вас, покуда вы не дозволите мне узреть ваше лицо". Тогда дама, видя, что Тристан и вправду ее не узнал, откинула шелковое красивое покрывало с лица. И Тристан увидел, что перед ним Брагуина, а ее он любил превеликой любовью. И тотчас кинулся к ней и стал ее обнимать и, возрадовавшись без меры, спросил, как поживает без него мадонна Изотта, на что та отвечала: "Сказать правду, Тристан, мадонна Изотта занемогла, ибо с той поры, как вы покинули Корновалью, она не осушает глаз и не выходит из башни, где взаперти томится по вас. И знайте же, что через меня она шлет вам сердечный привет; она же и послала меня сюда передать, чтобы вы, как прочтете письмо, тотчас спешили назад, в Тинтойль. А если вы останетесь здесь, то знайте, что не увидите ее никогда, ибо она умрет от любви к вам". И с тем Брагуина отдала Тристану письмо. А Тристан, взяв письмо, посмотрел на печать и сразу ее признал. И, вскрыв письмо, прочитал:

"Друг, друг Тристан, возлюбленный моего сердца, любимый страстной любовью, какая только возможна между теми, кто любит, я Изотта, обреченная скорби и мукам, шлю вам столько приветов, сколько могу сказать, послать или написать. Знайте же, друг, что с той поры, как вы расстались со мной, я сотни раз жаждала умереть. Я не могла и помыслить, что вы измените мне ради другой дамы или девицы, какая бы ни была на свете, такова была моя вера к вам. Но теперь я вижу, что ошиблась, ибо знаю наверное, что ваша дама Изотта Белорукая, и знаю, что вы с ней познали много утех и услад. А я, несчастная, в скорби не осушаю глаз и томлюсь, вспоминая о вас. Знайте же, друг, что я не в силах пересказать вам и сотой доли моих страданий и мук, и сердце заходится, и язык немеет, и глаза не видят, и рука отказывается писать. Горькая скорбь одолевает меня. Знайте, друг мой, что письмо это писано чернилами из слез, ибо я плачу и днем и ночью. И потому я посылаю к вам Брагуину, пусть она поведает вам о тех муках, что я терплю, ибо я не в силах описать их словами, я и это письмо не единожды переписала оттого, что всякий раз обливала его слезами. Нежный, любимый друг, прошу вас, вернитесь ко мне, вернитесь прежде, чем я умру, и знайте, друг, если вы не вернетесь, я тотчас наложу на себя руки". Вот о чем говорилось в письме {23}. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .