Легенда о презренном металле - [3]

Журавлев, казалось, не обратил на эту колкость ни малейшего внимания.

– Идея очень проста, – сказал он. – Даже удивительно, что еще никто до нее не додумался.

– Если она так проста, то почему же не воспользовался ею сам?

– Для этого нужны особые качества, как, например, у тебя. Я же такими не обладаю. Я вообще человек легкомысленный – не люблю слишком долго концентрироваться на чем-нибудь одном. Я больше люблю, чтобы обстановка постоянно менялась. Сидеть на одном месте для меня хуже смерти. Ты же – дело другое. Основательный, надежный, вдумчивый. Кому же еще, как не тебе?

Они помолчали.

– Идея-то стоящая? – спросил Передеров.

– Очень даже стоящая.

– Нет, – сказал Иван Николаевич, помедлив. – Не верю я что-то в валяющиеся под ногами идеи. Все стоящие уже давно подобрали.

– Что ж, – сказал Петенька скучным голосом. – Пойду тогда к Сухову.

– К Сухову? – переспросил Передеров машинально.

Здесь следует отметить, что человек, о котором Петенька только что упомянул, не был Ивану Николаевичу неизвестен. Мало того, он был известен ему даже более чем. И все потому, что был его соседом. Жил, иными словами, в том же городке и даже на той же улице, что и сам Передеров. Более того, они были знакомы с раннего детства и частенько друг с другом соперничали – в детском саду, в школе, когда повзрослели – из-за соседских девчонок. И как-то так получалось, что Сухов – хоть на полкорпуса – но всегда был впереди. Удача его, что ли, больше любила? Вот, к примеру, построил недавно Иван Николаевич на своем участке беседку в стиле вавилонских царей, на что Сухов, вот же мерзавец, тут же ответил купальней в стиле царей египетских. Эта купальня сверлила сердце Ивана Николаевича по сю пору, превращая его в сплошную незаживающую рану. Каждому в Красюковке, как и самому Передерову, было ясно, что переплюнуть Сухова почти невозможно. Дела у того шли значительно лучше. Между прочим, в путешествие Передерова сманил именно он, Сухов. Он к тому же был еще и психологически более устойчив. Когда Иван Николаевич так опрометчиво спускал содержимое своего кошелька в казино, Сухов, готовясь к высадке на Дейдру, укладывал у себя в каюте чемодан. Теперь он в полной мере наслаждался прелестями одной из лучших в галактике планет. В отличие от застрявшего на звездоходе Передерова.

"Нет! – подумал Иван Николаевич решительно. – Кто-кто, но только не Сухов. Да сколько же можно-то?! Он что, до самой смерти будет меня опережать!?"

Он окинул Журавлева испытующим взглядом.

– Ладно, пошел, – сказал тот и сделал движение, словно бы собираясь встать.

– Погоди, погоди, – сказал Иван Николаевич торопливо. – Идея-то и вправду стоящая?

Петенька только хмыкнул. Минуты две они молча друг на друга глядели.

Ладно, решился в какой-то момент Передеров. Лишняя копейка все равно ничего не решит. Хотя… престиж, принципы – тоже далеко не последние понятия. Если его в очередной раз надуют, да еще не по пьяне, а вот так, на трезвую голову, будет не очень-то приятно, когда всякий встречный начнет тыкать в него пальцем, как в записного идиота…

– Бармен! – заорал он, сдаваясь окончательно и, одновременно, злясь на самого себя. – Срочно один коктейль… – Он вопросительно посмотрел на Журавлева.

– "Волосы Вероники", – торопливо подсказал тот.

Передеров звучно скрипнул зубами – "Волосы Вероники" был одним из самых дорогих напитков. Ну, да ладно! Если уж начал, то надо идти до конца.

– Ну, что встал?! – рявкнул он на бармена. – Выполняй заказ, железяка бесчувственная!

Бармен, смешивая жидкости, завозился за стойкой.

– Идея же просто сногсшибательная, – говорил между тем Журавлев, откинувшись на спинку кресла и размахивая перед собой руками. – За каких-то два года можно стать мультимиллионером. Верно тебе говорю!

– Ну да, ну да. Ты хоть сильно-то не завирайся! За два года. Скажи еще – за два месяца!

– Правда, правда, – сказал Петенька проникновенно. – Если б не природная лень, я бы и сам…

– Ладно, выкладывай поскорее.

– Сейчас, сейчас… В горле что-то пересохло.

– Бармен! – заорал Передеров снова.

Поскрипывая шарнирами, подкатился бармен.

– Смею вам заметить, – сказал он нравоучительно, – что в дублировании отданных ранее приказов я не нуждаюсь. В прошлом месяце в меня встроили новый процессор. Любую команду я запоминаю с первого раза.

– А раньше, стало быть, с первого раза не запоминал?

– И раньше запоминал.

– Чего же тогда про процессор сказал?

– Приятно.

– Приятно?! – задрал брови Передеров.

– Я это… создаю полноту информационного поля.

Робот смущенно шаркнул лопатообразной ногой.

– Да ты, я смотрю, философ.

– Философия, – стал говорить бармен размеренным голосом, – есть особого рода мировоззрение, система взглядов на мир и на место в нем людей, роботов и прочих существ. Философия бывает…

– Ладно, ладно, – не выдержал Передеров. – Если я захочу послушать лекцию, то включу телевизор… Проваливай отсюда!

– Как вам угодно.

Робот поставил на стол бокал и с достоинством удалился

– Что это они все болтливые такие? – проворчал Передеров брюзгливо.

– А программа такая, – сказал Журавлев. – Это чтобы во время полетов не так скучно было. Юмор, понимаешь?