Легенда о гибели богов - [23]
Дружина и минийский народ окружают свежую гробницу. Жертвенный костер сложен рядом. Никто не назовет Эргина недостойным сыном, его отец отправлен в страну мертвых с достойными почестями и свитой: с возницей, виночерпием, любимым музыкантом, парой наложниц. Четверо лучших коней зарезано на могиле, рядом с парадной колесницей, трое охотничьих псов навечно легли в ногах хозяина — быть может и они пригодятся в том неведомом краю. И вот теперь, у свежей могилы, Эргин возносит жертву грозному богу, без помощи которого не обошлось в славном деле сыновнего мщения. Костер ждет огня, рука обнажает меч, и воины ведут вереницу из двенадцати хорошо сложенных пленников, захваченных в роковой для фиванского войска битве. Их руки скручены за спиной.
По разному встречающих неизбежное, их одного за другим подталкивают древками копий. Царь убивает их собственной рукой, вгоняя меч между ребер. Жертвы сразу затихают у его ног, но последний, плюнув в лицо владыке Орхомена, произносит проклятие. Тот усмехается, направляет клинок чуть пониже, и наглец долго умирает, захлебываясь собственной кровью.
Трещат язычки наполненного трупами костра. Разбежавшееся по сухому хворосту пламя прыгает к небесам. Словно просыпаясь, мертвые корчатся от жара, и вдруг один из них, умерший последним, приподнявшись, протягивает руку к горлу Эргина. Она невероятно огромна и длинна, эта покрытая лепестками пламени рука, и сам он тоже огромен, разросшийся в полнеба мертвец, с хриплым смехом схвативший за горло своего убийцу. Задыхаясь Эргин пытается закричать...
...и пробуждается. Настойчиво теребя за плечо, своего господина будет возничий, он же щитоносец, он же старший телохранитель, поверенный сокровенных дум и планов владетеля Орхомена. Эргин открывает глаза...
— Колесницы гонцов у ворот, — слышит он сквозь еще не покинувший душу кошмар.
— Если они прибыли — пусть идут сюда.
— Они не придут, царь...
Услышав черную весть, Эргин, вскочив, опоясывается мечом.
В нарушение заведенного порядка двор цитадели Орхомена полон людьми. Двое воинов, в которых Эргин узнает стражей ворот, держат под уздцы усталых коней, запряженных в хорошо знакомые колесницы глашатаев. Те пусты... Пусты?
Эргин подходит ближе. На днищах колесниц он видит изувеченные тела своих гонцов, отправленных утром в Фивы. Их руки и ноги, словно отсеченные мясницким топором, привешены к шеям, торчащие культи прижжены раскаленным металлом. Носы тоже отрезаны...
Называя имя каждого, Эргин дотрагивается до них, товарищей, деливших с ним тревоги войн и веселье пиров. Один уже холоден, двое без чувств, и лишь четвертый встречается глазами с царем. В них слезы. Бывалый воин, пошевеливаясь, как червь, и по-детски жалобно всхлипывая, что-то пытается произнести окровавленными губами.
Сотни голосов толпы гудят яростью, в глубине ее воет, вырываясь из рук, потерявшая разум женщина. Срывая голос, Эргин требует всех замолчать, и толпа стихает. Воющей женщине зажимают рот.
— Кто!? — наливаясь кровью, кричит владыка Орхомена.
Каждый толчок пульса отдается ему под черепом, как удар молота.
— Воин в львиной шкуре, — бормочет изувеченный. — Мы не знали его...
— Всего один?
— С ним был... оруженосец. Мы встретили их в кадмейских пределах... — с трудом произносимые слова прерываются надрывными вздохами. — Он спросил... кто мы... что за дело... Мы отвечали... как ты велел... что едем напомнить фиванцам о твоей... милости, как ты... поступил с ними... наложив дань вместо того, чтобы... отрезав носы... руки...
Тихо скуля, глашатай глотает воздух. Огни факелов дрожат в слезящихся глазах.
— Ну!! — кричит Эргин.
Его побелевшие пальцы вцепляются в борта колесницы.
— Мы велели ему убираться... с дороги. Он же спросил... вправду ли Эргин жаждал... такой... дани. И он... он...
Рвущий сердца вопль вновь снова несется из толпы, невыносимо слившись с вторящим собачьим воем.
— Не молчи! — кричит Эргин.
Но глашатай его воли в обмороке. Быть может, он уже ничего не скажет. В обращенных к нему лицах Эргин видит отражение собственной ярости.
— Фивы заплатят за все! — произносит он. — Они нарушили обычай! Боги не вступятся за них!
И, подняв кулак, издает воинский клич. Минийский народ вторит вождю, подняв к небесам сверкнувшее в факелах оружие.
Однако люди не всегда способны предугадать замыслы своих богов.
Вечером бывает приятно, забравшись на плоскую кровлю дома и глядя на затягиваемый дымкой горизонт, лениво перебирать внутри себя мысли, не тревожащие душу. Над поселком поднимаются к небу дымы вечерних очагов, мычит пригнанное с пастбища стадо, и не подгоняемые никем коровы с раздутым выменем сами расходятся по своим дворам. Человек-с-гор щурится на клонящееся к закату солнце. В сущности, приходит ему в голову, подлинное счастье человека не в славе, не во власти, не в силе, а в той сумме мелочных с виду событий и дел, истинная цена которых известна лишь ему одному. Улыбаясь, он припоминает некоторые из этих мелочей — когда его обостренный во время жизни в горах дар предчувствия нашептывает приближение беды. Он надолго задумывается и некоторое время спустя спускается вниз.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Если вам предложат отправиться на поиски мира, более невероятного, чем Атлантида, Утопия или Великое Кольцо, не торопитесь отказываться. Как знать, может быть, по пути к нему вы найдете себя. Не торопитесь соглашаться — возможно, найдя себя, вы поймете, что вам некуда возвращаться. Именно так происходит с героями романа Дмитрия Веприка «Карты рая», отправившимися в рискованную космическую экспедицию…
Девятнадцатилетняя Хана влюбилась в парня-волка, и вскоре у них родились два ребёнка-оборотня — Юки и Амэ, которые могли принимать обличие и человека, и волка. Это история о тринадцати годах жизни Ханы и её детей. Первый роман знаменитого режиссера Мамору Хосоды, послуживший основой для одноимённого аниме.
Единственное, что Аурин помнила из своего прошлого, покрытого мутной дымкой забвения, было ее исковерканное имя. Все остальное являлось для нее прочно и навсегда утерянным. Правда, изредка в ее голове возникали смутные образы, неясные, расплывчатые и не дающие ей покоя, поскольку ни одного из них она не понимала и не могла объяснить. Чаще всего эти образы являлись ей во снах, заставляя ворочаться, сбрасывать с себя одеяло и изредка стонать. В такие моменты Иоти больно толкала ее в бок острым локтем и сварливо требовала прекратить это безобразие и дать ей немного поспать.
Фантастический роман нашего времени. Прошлое всегда несет свои последствия в настоящее. Мало кто видит разницу между порождениями Ада и созданиями тьмы. Магии становится на земле все меньше. Осознание катаклизма пришло слишком поздно. Последствия прошлого сильны, однако не лишают надежды вести борьбу.
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .