Легенда о докторе Фаусте - [47]

Как только Фауст вошел к гостям, его прекрасно принимают, сажают за стол, и хозяин спрашивает, как это он воротился так скоро.

Фауст отвечает: "Это у меня такой добрый конь. Раз господа гости так сильно пожелали меня видеть и позвали к себе, решил я им угодить и к ним явиться, хоть и не могу я долго здесь оставаться и еще до утра должен быть в Праге".

После этого предложили они ему есть и пили вволю за его здоровье, пока добрый хмель не ударил ему в голову. Тут стал он учинять с ними свои шутки. Спрашивает, не хотят ли они отведать заморского вина. Они отвечают: "Да". Тогда он снова спрашивает: "Какого же? Греческого, мальвазии, французского или испанского?". Один, смеясь, отвечает, что все одинаково хороши. Тогда Фауст велит принести бурав, сверлит по краям доски стола одну за другой четыре дыры, затыкает их колышками, как обыкновенно втыкают в бочку втулку или кран, велит принести ему несколько чистых стаканов, потом вытаскивает по очереди колышки, и из сухой доски, словно из четырех бочек, льет каждому вино, какое из вышеназванных он потребует. Гостей это очень позабавило, и были они весьма довольны {6}.

Тем временем приходит хозяйский сын и говорит: "Господин доктор, ваш конь жрет как бешеный. Скорее десять или двадцать коней накормишь, чем вашего одного. Уже проглотил он два воза сена, а сам стоит и смотрит, где бы найти еще". Тут засмеялся не только Фауст, а все, кто это услышал. Но когда хозяйский сын сказал: "Я хочу выполнить свое обещание и накормить его досыта, хотя бы мне пришлось несколько мальтеров ему отвесить", - Фауст ему отвечал: пусть он это бросит, конь довольно уже получил корма на ночь, ведь он не наестся досыта, если даже сожрет у него весь овес на корню.

На самом же деле это был его дух Мефостофиль, который, как выше сказано, по временам превращался в крылатого коня, такого, как Пегас у поэтов, если Фауст собирался куда-нибудь быстрехонько перенестись.

В этих и подобных забавах провели они вечер, до полуночи. Тут испустил Фаустов конь столь громкое ржанье, что его на весь дом было слышно. "Ну, мне пора", - сказал Фауст и хотел распрощаться, но они стали его удерживать и просить, чтобы он остался с ними еще немного. Тогда завязал он узел на своем кушаке и согласился провести с ними еще часок.

Когда время прошло, опять конь его громко заржал; тут он снова собрался идти, но, тронутый просьбами собравшихся, остался еще на час и снова завязал узел на кушаке. Когда же и этот час пролетел и его конь в третий раз заржал, больше уже не захотел он оставаться и не дал себя удержать, распрощался с ними и сказал, что должен тотчас же идти.

Тут они проводили его до дверей, вывели его лошадь, он сел на нее и поскакал вдоль по Слесарной улице. Но едва миновал три или четыре дома, как взмыл его конь вместе с ним в небеса, так что те, кто смотрел ему вслед, вскоре потеряли его из виду.

Под утро Фауст вернулся в Прагу, устроил здесь свои дела и через несколько недель, когда возвратился домой, он привез с собой от императорского двора много бумаг и новых известий {7}.

54

Как доктор Фауст сам задал пирушку

Когда доктор Фауст воротился домой из Праги, привезя с собою множество великолепных подарков от пребывавших тогда при императорском дворе австрийских господ и других князей и графов, вспомнил он и о доброй компании, вызвавшей его из Праги в "Якорь". По сердцу пришлись ему их речи и веселое общество. И вот, чтобы ближе сойтись с теми из них, кого он раньше мало знал, и завести с ними более близкое знакомство, показав им в то время свою признательность, пригласил он их всех вместе в дом, который снимал неподалеку от большой университетской коллегии в Эрфурте, что у св. Михаила.

Все они явились с удовольствием, не столько ради еды и питья, сколько в надежде снова увидеть его чудесные проделки, как это бывало.

И вот, когда они пришли и явились к нему один за другим, то не увидели они ни огня, ни дыма, ни еды, ни питья и ровным счетом ничего, но не подали вида, были веселы и думали: хозяин их сам знает, как ублаготворить гостей.

Когда все уже собрались, просит Фауст дорогих гостей не скучать, а пока он прикажет немедля накрывать и подавать на стол. После этого постучал он ножом по столу. Тут входит некто, как если бы это был слуга, спрашивает: "Господин, что вам угодно?". Доктор Фауст спрашивает его: "Скажи, сколь ты проворен?". Тот отвечает: "Я быстр как стрела". "О нет, - говорит Фауст, ты мне не годишься. Ступай, откуда пришел".

Немного погодя стукнул он снова ножом по столу, входит другой слуга, спрашивает: "Чего изволите?". Фауст ему говорит: "Сколь ты проворен?". Тот отвечает: "Я быстр как ветер". "Это уже кое-что, - говорит Фауст, - только и ты мне не подходишь, поди прочь, откуда пришел".

Еще спустя немного стучит Фауст в третий раз по столу, входит третий, огляделся с угрюмым видом, спрашивает: "Что от меня надобно?". Доктор Фауст отвечает: "Скажи мне, каково твое проворство, тогда услышишь, что тебе надо делать". Тот отвечает: "Я быстр как мысли человеческие". "Вот это дело!" говорит Фауст, встает с места, идет с ним, посылает его и наказывает принести и доставить ему яств и пития, чтобы мог он наилучшим образом попотчевать дорогих гостей. Сделав это, вернулся он к гостям, велел обнести их водой и всем сесть за стол {8}.