Легенда о черном алмазе - [15]

Макарыч в увлечении так раскинул руки, что едва не сбросил со стола керосиновую лампу:Костик успел подхватить ее у самого пола. «Речной дед» похлопал его по плечу:

- Спасибо, расторопный. Но вернемся от сома к щуке. Сначала ее заметили в озере Черном, в том самом, в котором я сегодня, можно сказать, освежился. Кто именно заметил - точно не могу сказать, а только люди видели, что по озеру плавал селезень, большой и красивый. Плавал он, плавал и - что за причина? - как взмахнет крыльями, как закричит! И, трепыхаясь, скрылся под водой. Ушел и не вынырнул. Значит, погиб. Не могла его малая рыбешка взять: определенно утащила тварь очень сильная.

Будто утратив нить воспоминаний, Макарыч засмотрелся на огонь. Два крупных поленца уже догорали, и он подложил третье; пламя сначала приникло и отступило, потом встрепенулось оживленно.

- И что же, дедушка,- тихонько спросила Аша,- и селезню конец, и… сказке?

- А ты, милая кудряшка, не спеши. Впрочем, селезня уже не спасти, это случилось лет семьдесят назад… Когда Елизарий Башлык прослышал о случае на озере, он сразу же потерял покой. Целыми сутками на берегу сидел, все ямы вымерял, все камыши излазил. Надо сказать, озеро Черное в те времена протокой с Донцом соединялось. Принялся мой Елизарий в протоке шарить и - что вы думаете? - нашел! Сначала взял на крючок, а потом измором, вождением вдоль берега утомил и вывалил на берег бревно, вроде той шпалы нашей, однако бревно живое и весом тридцать восемь килограммов!

- Ух ты! - изумленно прошептал Костик.- И это не… сказка?

Дед Митрофан взглянул на него строго:

- Имеются документы. Однако об этом позже… Весть про неслыханную удачу деда мигом пронеслась по всей округе, и к той протоке народ повалил толпой. А щука - что лютый зверь: лежит на траве, хвостом поводит, глазами поблескивает, жабрами шевелит. Когда один любопытный приблизился к ней, она так извернулась и зубищами щелкнула, что тот смельчак в сторону отлетел. И тут кто-то во все горло заорал: «Братцы, а ведь рыбонька не простая: глядите, у нее на морде золотая серьга!» Мой Елизарий глянул и ахнул: в жаберной крышке той чудо-рыбы серебряный ободок блестел, только не серьга, а крупное литое кольцо. И дед не растерялся: мигом изловчился, выдернул кольцо и, чтобы не обронить, за щеку себе сунул.

- Молодцом! - одобрил Емелька.

- И как не побоялся? - всплеснула руками Анка.- Ведь мог же проглотить!

Митрофан весело прижмурился:

- Ты спроси, кудрявая, о другом: как то кольцо у него за щекой поместилось? А насчет опасности, так она была. И явилась в полицейской форме, в образе самого господина десятского, а при нем сабля и револьвер. Ну вам, молодым, неведомо, что это за чин такой - десятский? В городе тот чин считался мелкой сошкой, но где-нибудь в селе или в деревне мужики снимали перед ним шапки загодя. Грозен был десятский, без разбора зуботычины раздавал. Едва появился у озера, рявкнул во все горло: «Р-р-ра-зойднсь!» Щука ему понравилась, и десятский объявил: «Чудо-щуку считать государственной и немедленно отправить самому господину губернатору». Елизарий замахал руками и замычал: «М-м-м… нет!- Кольцо, которое он спрятал во рту, не позволяло ему разговаривать, но десятский понял, что здоровяк-рыболов свою добычу так просто не отдаст, и нахмурился: «Экой же ты упрямый, мужичок. Придется тебя, сиволапый, проучить!» Привыкший к послушанию, он взмахнул кулаком, по бывалый Елизарий увернулся от удара да еще поддал десятскому в спину, и тот под хохот толпы растянулся на траве. Вот уж чего блюститель не ожидал. Поднялся он и за саблю: «За-р-рублю!» А щука-плутовка будто учуяла свою минуту: р-р-раз хвостом, и прыг, прыг к протоке! Мелькнула над обрывчиком, шарахнула в воду - только ее и видели…

- Здорово! - засмеялась Анка.- Молодец, щука!

Поленца уже догорали, и хозяин придвинул свою табуретку поближе к печи.

- Сейчас вы узнаете, чем все кончилось. То есть как так получилось, что мой дед Башлык превратился в Шашлыка. После того, как щуке удалось спастись бегством, десятский со звучной фамилией Барабан объявил Елизария арестованным и привел в казенный дом, где сам чинил допросы. Тут Барабан вызвал старичка-писаря и спросил: «Бумага есть еще? Чернила остались? Садись и пиши протокол допроса задержанного преступника». Теперь Елизарию пришлось вынуть изо рта кольцо: «Разве это преступление - поймать щуку? Десятский ударил кулаком по столу: «Ты оскорбил мой мундир, когда свалил меня на землю».- «Извините,- сказал досушка Елизарий,- вы сами изволили прилечь на травку». Барабан заскрипел зубами: «А что ты, хитрованец, вынул сейчас изо рта?» - «Подарок от рыбки,- сказал Елизарий.- Это кольцо она носила». Десятский схватил с ладони деда кольцо: «Врешь, сиволапый! Как рыба могла носить кольцо, если у нее нету ни одного пальца?» - «На это найдутся свидетели,- пожал плечами дед.- Кто-то к жабре пристегнул, вот и носила. А кто эту шалость придумал - не ведаю». Десятский внимательно рассматривал кольцо: «А знаешь, простофиля, что тут, на кольце, написано? «Царь Петр. Азов. 96». Только подумать: царскую вещь пытался утаить! Теперь тебе не поздоровится. Ладно, отвечай на вопросы. Имя и фамилия? Что? Шашлык?.. В первый раз такую фамилию слышу». Елизарий поправил: «Извиняюсь, но правильно будет Башлык». Тут вмешался старичок-писарь: «И какая разница? Исправлять заглавную букву - вид протокола испортить». Десятский махнул рукой: «Не велика персона: пускай остается, как написано. Утаенное Елизарием Шашлыком кольцо отобрать и отправить господину становому приставу. За непокорство же и суесловие назначить тому Елизарию Шашлыку десять суток отсидки на хлебе и воде и для острастки две дюжины шомполов прилюдно…»