Ледяной смех - [38]
Капитолина Агафоновна женщина видная и ростом, и складом тела, и пригожестью лица. По мнению всех, кто знавал ее, владела характером, коего на двух мужиков хватит. По годам уже вступила на ту жизненную тропу, когда бабья плоть от вдовства начинает уросить.
Мельницей правила с крепким расчетом на прибыли, красной нитью характера была у нее тяга к деньгам, а, от прочего вдовьего житья дружила с хмельным. По ее словам, пила с горя. Для своего одиночества не могла подобрать сожителя, потому требовала, чтобы он был молчалив, послушен ее желаниям и не мечтал соединиться с ней законным браком. Дала зарок кольцом свою судьбу ни с кем не спаивать.
Капитолина Агафоновна грамотная. Читает романы. Водятся они у нее от приложений к журналу «Нива», а из книжек узнает, как надо женщине любовь править, чтобы стать счастливой. Не раз правила любовь. Телу покой временный находила, а душевную пустоту заполнить до сей поры так и не могла.
Зачин Советской власти в Сибири пережила без особых тревог. От прав на мельницу ее не отвели в сторону, то ли не успели, то ли просто оставили до поры до времени хозяйствовать, потому работа мельницы всем нужна. Колчак объявился, и она уверилась, что так и узаконилась до конца своих дней мельничихой.
Работали на мельнице под ее приглядом только женщины. Завела этот порядок, когда обеднела губерния мужиками, угнанными царской волей на войну. По всей стране бушевал ураган гражданской войны, а в Сибири хлеба родились богатые, а потому без устали перетирали жернова мельницы душистое зерно своими тремя поставами…
В это утро Капитолина Агафоновна заспалась. Не слышала петухов. Пробудилась от стука в ворота и лая во дворе сторожевых псов. Соскочив проворно с постели, метнулась к окну, хотя знала, стучали пришедшие из села на работу женщины.
Распахнув створы окна, высунувшись в него, мельничиха недовольно крикнула:
— Ну, чего зыбаете, телки? Чать слышу!
Четыре женщины у ворот наперебой пожелали хозяйке доброго утра и перестали стучать.
Не закрыв окно, Капитолина Агафоновна, взглянув на иконы, торопливо перекрестилась, накинула на плечи платок и в ночной рубахе вышла в сени, остужая ступни босых ног о холодные половицы. Дойдя до двери, отодвинула лязгнувший железный засов на них, по ступенькам крыльца сошла в полутемный двор, и ее сразу обступили три сторожевые лохматые дворняги. Открыв калитку, мельничиха, оглядев пришедших женщин, уже добродушно заговорила:
— Тоже, вижу, зенки ото сна едва раскрыли. Никак к ведру утрошний ветерок?
— И не вспоминай, — ответила рослая женщина в солдатской шинели. — Кажись, опять, как вчерась, будет поддувать. Из меня ночесь ветерок весь душевный покой выдул. Сон гнал. Спать будто охота, а сна нет.
— А я почему заспалась? Тоже из-за ветра. До самой полуночи с боку на бок перекатывалась, кровать расшатывая. Не надул бы дождя.
— Да не будет мокрети. Месяц, сама знаешь, ужо надвое переломился, а во весь свой круглый лик только разок, да и то не шибко, дожжичком ополоснулся.
— Дай-то бог. Почаевничаем и за дело. Ноне рожь из второго амбара будем молоть. На селе че слышно?
— Да будто ничего, окромя, что кривая Авдотья вчерась соседа оглоблей огрела.
— За что?
— Будто за то, что его ребята у петуха перья из хвоста выдергали.
— Ну что скажешь. Война, а народ из-за петушиных перьев дерется. Про красных чего слыхать?
— Да чего ты тревожишься. Чать сама знаешь, что Колчак их сюды не пустит. А потом, Агафоновна, до нашего села далеко, да и на отшибе мы малость.
— Какое на отшибе. Железка-то под боком. Поди, слышишь, как чугунка голоса подает. А ты баешь, на отшибе. Для красных, голубушка, никакого отшиба нет. Я их повидала.
— Мы тоже видали.
— Вы им сродни, а я, по ихому разумению, притеснительница. Ладно, калитку запирайте на оба засова, потому ноне надо дышать с усторожливостью.
В полдень из-за наскоков порывистого ветра шелест листвы приглушал плеск воды на приводном колесе. Сруб мельницы содрогался от бега жерновов всех трех поставов. День стоял солнечный. На бледно-голубом небе проплывали облака самых причудливых очертаний.
Свернув с дороги, у ворот остановились две крестьянские подводы. С телег нехотя слезли шестеро солдат разных по возрасту, вооруженных винтовками. Трое из них безбородые. На телеге, запряженной сивой лошадью, из соломы торчало дуло пулемета.
Командир отряда — молоденький прапорщик при шашке и карабине крикнул:
— Разгружай!
Два солдата сняли с телеги пулемет и поставили возле самых ворот.
Прапорщик снова скомандовал:
— Гриценко, постучи в окно.
Солдат, к которому относилось приказание, влез на завалинку и постучал кулаком в оконный наличник.
Возчики, свернув цигарки, сели на телеги с намерением тронуться в путь, но безбородый солдат успел лошадь поймать за уздечку и повелительно закричал:
— Погодь!
Прапорщик, не дождавшись из дома ответа на стук, выстрелил из карабина в воздух.
Возчики, огрев лошадей кнутами, вскачь покатили по дороге в село. Во дворе залились лаем собаки, а женский голос явно с неудовольствием спросил:
— Кто это, прости господи, среди бела дня ружейным огнем балуется?
— Приказываю открыть ворота! — крикнул прапорщик.
Уральские горы – Каменный пояс – издавна привлекали наших предков, привыкших к вольным просторам Русской равнины, своим грозным и таинственным видом и многочисленными легендами о богатствах недр. А когда пала Казань, ничто уже не могло сдержать русских первопроходцев, подавшихся осваивать новые земли за Волгой. И седой Урал, считавшийся едва ли не краем земли, вдруг оказался всего лишь вратами в необъятную даль Сибири...
П. А. Северный (1900–1981) – писатель-эмигрант, автор более двадцати книг художественной прозы. «Андрей Рублев» – один из лучших его романов. Главная тема книги – жизнь и судьба величайшего художника-иконописца Древней Руси, работы которого положили начало отечественой живописи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Константинович Толстой (1817–1875) — классик русской литературы. Диапазон жанров, в которых писал А.К. Толстой, необычайно широк: от яркой сатиры («Козьма Прутков») до глубокой трагедии («Смерть Иоанна Грозного» и др.). Все произведения писателя отличает тонкий психологизм и занимательность повествования. Многие стихотворения А.К. Толстого были положены на музыку великими русскими композиторами.Третий том Собрания сочинений А.К. Толстого содержит художественную прозу и статьи.http://ruslit.traumlibrary.net.
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.
На необъятных просторах нашей социалистической родины — от тихоокеанских берегов до белорусских рубежей, от северных тундр до кавказских горных хребтов, в городах и селах, в кишлаках и аймаках, в аулах и на кочевых становищах, в красных чайханах и на базарах, на площадях и на полевых станах — всюду слагаются поэтические сказания и распеваются вдохновенные песни о Ленине и Сталине. Герои российских колхозных полей и казахских совхозных пастбищ, хлопководы жаркого Таджикистана и оленеводы холодного Саама, горные шорцы и степные калмыки, лезгины и чуваши, ямальские ненцы и тюрки, юраки и кабардинцы — все они поют о самом дорогом для себя: о советской власти и партии, о Ленине и Сталине, раскрепостивших их труд и открывших для них доступ к культурным и материальным ценностям.http://ruslit.traumlibrary.net.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.
«Кто любит меня, за мной!» – с этим кличем она первой бросалась в бой. За ней шли, ей верили, ее боготворили самые отчаянные рубаки, не боявшиеся ни бога, ни черта. О ее подвигах слагали легенды. Ее причислили к лику святых и величают Спасительницей Франции. Ее представляют героиней без страха и упрека…На страницах этого романа предстает совсем другая Жанна д’Арк – не обезличенная бесполая святая церковных Житий и не бронзовый памятник, не ведающий ужаса и сомнений, а живая, смертная, совсем юная девушка, которая отчаянно боялась крови и боли, но, преодолевая страх, повела в бой тысячи мужчин.