Ледяной принц - [101]

Астрид, Эмелия и Иов кивнули и исчезли в тенях. На мгновение комната погрузилась в молчание. И затем Каори застонала. Калем присел на корточки рядом с ней и провел пальцами по ее лбу.

Кост понизил голос:

– Давайте перенесем ее в медицинское крыло, – он взглянул на Гейджа, а затем на Рэйвен, оценивая их раны. – Вы тоже туда. Наши целители и Феликс сделают все возможное, чтобы помочь.

Калем подхватил Каори на руки и прижал ее к своей груди с невероятной нежностью. Он медленно поднялся по лестнице, направляясь к медицинскому крылу. Гейдж и Рэйвен последовали за ним. Кост колебался всего мгновение. Он оглянулся на нас с Озом, когда его рука уже опустилась на перила.

– Возможно, все намного серьезнее, чем нам казалось изначально. Мы до сих пор не располагаем всей необходимой информацией.

– Согласна, – я встала, пошатнувшись. Усталость и отчаяние превратили мои ноги в свинец. Оз поддержал меня своей сильной рукой. В его мрачном взгляде отражалась тревога, которая терзала меня изнутри.

Я не знала, что думать. Что чувствовать. Нок пропал. И Язмин была…

Внутри все оборвалось. Я не могла противостоять Язмин. Никто из нас не мог. Она была самой могущественной заклинательницей со времен Селесты. Если Язмин действительно была той, кто стоял за всем… То смерть была гораздо ближе, чем я предполагала. Я вцепилась в предплечье Оза и молилась всем богам, которых знала, чтобы моя догадка была ошибочной.

Но в глубине души я знала, что на этот раз я была права.

Двадцать седьмая глава Оз

Мы прошли через двойные двери медицинского крыла, и я тут же начал действовать. Да, у нас была невероятно умелая целительница с опытом, который исчислялся десятилетиями. Ума могла поставить на ноги кого угодно, если у нее для этого были необходимые средства. Но я ничего не мог с собой поделать. Так было всегда, сколько я себя помнил. В тот момент, когда моей семье требовалась помощь, я был рядом. Это было моим долгом.

И Ума не имела ничего против дополнительной пары рук. На ней было платье с длинными рукавами, перчатки и тканевая маска, закрывающая рот. Целительница была готова к работе на все сто процентов. Должно быть, Ума подслушала наш разговор через стены при помощи теней, и это дало ей время подготовиться к приему наших гостей. Взгляд ее теплых голубых глаз встретился с моим, и морщинки на ее лбу стали глубже.

Мы работали бок о бок, расстилая белоснежные простыни на койках. Пока Ума пододвигала ближе серебряные подносы с медицинскими инструментами и бинтами, я помог Калему уложить спящую Каори на первую кровать, а затем переключил свое внимание на Гейджа. Я не понимал, как он до сих пор держался на ногах. Кровоточащая рана на его животе воняла чем-то кислым, и я нахмурился. Воспаление. Кост разделял мои опасения, если судить по его встревоженному взгляду. Он стоял рядом с Гейджем, баюкая на руках Феликса. Фиолетовая сфера на его голове каждые две минуты вспыхивала новым предсказанием, которое Кост должен был расшифровать. Я надеялся, что мимолетный взгляд в будущее приносил Косту хотя бы немного облегчения. Я надеялся, что он увидел доказательство того, что с Гейджем все будет в порядке, даже несмотря на то что Феликс не смог залечить его рану и что в нее попал странный яд.

Ума бросила взгляд на ранение и побледнела.

– На койку. Живо. Снимай рубашку.

Гейдж споткнулся, когда сделал шаг по направлению к кровати, и я инстинктивно выставил руку и не позволил ему упасть. Охнув, Гейдж позволил мне дотащить себя до койки. Затем я помог ему стянуть тунику. Он не был членом Круора, но ему нужна была помощь. И он был не единственным заклинателем, которому я изо всех сил старался помочь. Бросив быстрый взгляд в сторону Лины, я ободряюще кивнул ей. Она даже не попыталась выдавить улыбку, и мое сердце болезненно сжалось. Лина стояла в дверях, которые выходили в коридор. Ее лицо было пепельно-серым, а глаза блестели от слез. Рядом с ней, словно каменное изваяние, застыла Рэйвен. Ее некогда горящие глаза померкли. Отсутствующий взгляд женщины, казалось, ничего не видел. Я читал в нем эмоции, которые были мне слишком хорошо знакомы: опустошенность, отчаяние, горе. Боль в моей груди усилилась, но я подавил ее и снова посмотрел на Гейджа, а затем на Уму.

– Что теперь?

Умелые пальцы зависли над раной заклинателя, и Ума поморщилась.

– Я никогда не видела ничего подобного.

– Это яд Йимлета, – голос Гейджа прервался, когда его тело содрогнулось. Трясущейся рукой он вытер капли пота со своего лба. – Вам нужно полить рану экстрактом мимко. Он прекратит распространение яда.

Не дожидаясь указаний Умы, я повернулся к стеллажам, выстроенным вдоль стен, и начал открывать шкафчики. Я прочесывал деревянные полки и читал этикетку за этикеткой, пока не наткнулся на маленький зеленый пузырек. Я схватил экстракт и поспешил обратно к Гейджу. Кост подступил ближе, и Феликс взволнованно тявкнул. Мой брат опустил взгляд на своего зверя.

– Сможет ли Феликс залечить рану, когда мы остановим яд?

– Нет, – простонал Гейдж. – Яд Йимлета действует перманентно. Все, на что он попадает, становится невосприимчивым к магии любого другого существа.