Ледяной меч - [38]

— Белоголовцев, можешь собирать свои вещи, — сразу с порога своего кабинета выпалила в лицо Алекса Октябрина Ивановна Смольская — директор детдома. — За тобой пришли из милиции. Опять в городе что-то натворил, паршивец. Ни на минуту нельзя вас упускать из виду, что-нибудь да случится. Признавайся, что натворил?

Понурив голову, Алекс тихо стоял у двери, поглядывая на двух женщин в кабинете. Одна в строгом зелёном костюме — директор детского дома Октябрина Ивановна, другая в милицейской форме старшего лейтенанта — Елена Сергеевна, участковая по делам несовершеннолетних.

— Нет, Октябрина Ивановна, — произнесла Елена Сергеевна, — я пришла к вам не как участковый инспектор, а по другому вопросу. Мне нужно поговорить именно с вами об одном очень деликатном деле, касаемо лично меня.

— Белоголовцев, выйди в коридор и подожди за дверью, — подозрительно посмотрев на светловолосую женщину в форме, бросила директриса.

— Нет, Октябрина Ивановна, пускай он останется, — посмотрев на Алекса, произнесла Елена Сергеевна. — Этот разговор касается и его тоже.

— Мне всё-таки выйти или нет? — спросил Алекс. — Вы уж определитесь там между собой.

— Ладно, присядь вон там, на стул, — указав пальцем в сторону книжного шкафа, где стоял стул, выпалила Царица, так за глаза в детдоме называли директрису за её властный и строгий характер. — Я вас внимательно слушаю, Елена Сергеевна, а ты, Белоголовцев, сиди тихо, — повернув голову к Елене Сергеевне и поудобней разместившись в своём кресле, как на троне, директриса. — Только выкладывайте побыстрей, а то у меня на всякую ерунду и личные дела нет свободного времени.

— Как я уже вам сказала, — начала Елена Сергеевна, — дело касается именно Алекса Белоголовцева. Я тут покопалась в бумагах, которые вы мне так любезно предоставили по моему запросу, и выяснила, что у Алекса нет никаких записей о его родителях и близких родственниках.

— Да, товарищ старший лейтенант, — перебивая Елену Сергеевну, заговорила Октябрина Ивановна. — Никаких сведений о его родителях или родственниках мы не нашли.

— А вы хорошо искали? — задала вопрос Елена Сергеевна и посмотрела на Алекса.

Тот, отвернувшись от разговаривающих между собой женщин, сидел на стуле и помалкивал, как будто это его не касалось.

— Если его, как говорится, выбросили на помойку, как кутёнка, — вновь выпалила директор детского дома, поглядывая на старшего лейтенанта, — значит, он им был не нужен. И не надо меня здесь учить, что я должна делать, а что нет. Это уже не ваша епархия, уважаемая Елена Сергеевна. — Здесь каждый второй без родителей, — выпалила директриса. — Это непосредственно ваша работа как участкового разбираться в подобных случаях и выявлять нарушения, а моя работа их учить и воспитывать.

— Извините меня, я не то хотела сказать, — посмотрев на директора детского дома, вымолвила инспектор.

— Забудьте, Елена Сергеевна. Это обычная и повседневная рутина, которую вам не нужно знать, — уже тихим спокойным голосом промолвила директриса. — Ну, что вы замолчали, продолжайте, я вас внимательно слушаю.

— А если это была случайная ошибка, — вымолвила женщина в милицейской форме и, поднявшись со стула, подошла к Алексу. — А ну-ка, выйди пока в коридор, Алекс, и подожди меня там за дверью. Только никуда не уходи, мы тебя потом позовём. Я пока переговорю с Октябриной Ивановной с глазу на глаз, как говорится, без посторонних ушей.

— А ну, выйди и смотри там без фокусов, а то я тебя как облупленного знаю, — посмотрев на парня, выдавила директриса. — И закрой поплотней дверь.

— То посиди, то выйди, вас не понять, — Алекс, бурча себе под нос, поднялся и вразвалку вышел в коридор, громко хлопнув дверью.

— Поосторожней там, Белоголовцев, а то дверь сломаешь, — крикнула Октябрина Ивановна в спину Алекса. — Кто за неё будет рассчитываться?

— Так, теперь всё по порядку, — начала Елена Сергеевна, посмотрев на закрывшуюся дверь за Алексом, а потом на директрису детдома, сидевшую в своём кресле, как на царском троне.

— Я вас очень внимательно слушаю, товарищ старший лейтенант, — поменяв позу в кресле и посмотрев на наручные часы, сказала Октябрина Ивановна. — Выкладывайте побыстрей свою просьбу, у меня мало времени, уважаемая Елена Сергеевна.

— Алекс Белоголовцев — мой родной сын, — произнесла Елена Сергеевна. — И я пришла забрать его от вас к себе домой.

— Интересно, — протянула директриса детского дома. — А какие у вас, Елена Сергеевна, есть доказательства, что он ваш сын? Где соответствующие документы? И почему я должна вам верить?

— У Алекса есть медальон на золотой цепочке, который был надет у него на шее, когда его подобрали на вашем крыльце, — произнесла собеседница директрисы. — В медальоне, если кто знает, как его открыть, спрятана фотография. На ней

изображена я и маленький мальчик. Этот ребёнок и есть мой сын Алекс.

— Никакого медальона при нём не было, — поглядывая на часы, грубо бросила Октябрина Ивановна Смольская. — И не надо мне тут рассказывать сказки.

— Медальон у Алекса. Я своими глазами это видела, Октябрина Ивановна. По этому медальону я его и признала, — в сердцах выпалила Елена Сергеевна. — И в данный момент медальон на нём.