Ледяной бронежилет - [30]

Все правильно, думал Лешка. Здесь они могут голову ломать год, размышляя, в какую сторону мы подались. И подались ли вообще. Обзор из-за сложности рельефа не очень, прямая видимость только иногда метров двести-триста, а в основном и того меньше. А потом он промочил ноги и догадался посмотреть на ноги Ольги. В ее туфлях тоже хлюпала вода, и еще у женщины не попадал зуб на зуб. И тогда пришла идея угнать машину.

– Оль, возьми себя в руки, – не столько приказал или потребовал Лешка. Он просто попросил. – Пожалуйста. Нам надо что-то придумывать, а я не был в поселке уже много лет. Я почти не местный уже. Я вытащил нас, но дальше я без тебя не обойдусь.

– Да-да. – Ольга закивала головой и принялась ладонями и кулаками тереть глаза, растирая слезы по щекам с каким-то ожесточением. – Я сейчас… Конечно, Леша! Я сильная, я справлюсь. Вся паника была оттого, что я не понимала, что и почему происходит. Я и сейчас не понимаю, ты рядом, и у меня найдутся силы. Правда.

– Хорошо, тогда открой свою сумочку и проверь, что у тебя там есть. Перечисли все. Не знаю, но может, нам что-то пригодится в будущем… Надо знать заранее, чем мы располагаем.

– Да, я понимаю… у меня в сумочке всегда лежит паспорт, кошелек с деньгами, ключи от квартиры. Я когда прихожу, все равно убираю всю связку в сумочку.

– Я заметил, – тихо улыбнулся Лешка, умудрившийся все же вспомнить сладкие моменты этой ночи.

– Черт, журнал этот дурацкий так и остался в сумке.

– Какой журнал? – не поворачивая головы, спросил Лешка.

– Который мальчишки принесли. Военный.

– А-а, – вспомнил Лешка. – Да! Честно говоря, будь сейчас год 50-й или 60-й XX века, я бы еще поверил, что на нас напали именно из-за этого журнала, что на этой затонувшей лодке есть какие-то секретные сведения, что на ней пытались Гитлера вывезти из осажденного Берлина. А тут у нас она во льдах и затонула.

Надо сделать крюк и вернуться назад, – задумчиво сказал Лешка. – Без теплой и сухой одежды мы не продержимся.

– Можно объехать болота и вернуться южнее к Воронцово, к Иннокентьевской бухте.

– Ты хорошо знаешь эти места?

– Я изучала историю освоения полуострова, много работала с картами, занималась историей возникновения названий на полуострове. Как-то появилось постепенно пространственное представление. Тем более если речь идет о территориях, прилегающих к Енисейскому заливу.

Лешка вел машину, то спускаясь по ступице в речной поток, то снова, как только представлялась возможность, выбирался на каменистый берег. Пока удавалось ехать относительно быстро, до 40 километров в час. Подвеска у «уазика» надежная, думал Лешка. Да и главное сейчас подальше уехать. А еще лучше вообще запутать следы. Нет, следов они как раз не оставляют. Какие следы на камнях. Вначале, когда он угнал «уазик», следы на земле остались, но потом их стало не видно, и в принципе любой человек подумает, что беглецы могли поехать в любую сторону.

– Леша, – вдруг позвала Ольга, сидевшая с побелевшими пальцами, вцепившимися в переднюю панель. – Скажи, а ведь пропажу машины быстро заметят, да? И узнают, что ее угнали. И розыск начнут, полиция займется, правда? И наша квартира полицию заинтересует, там ведь такой бардак остался. И тем, кто на нас напал, будет трудно, потому что приедет много полиции, может, и военные тоже.

– Вот теперь ты мне совсем нравишься, – попытался улыбнуться Лешка. – Мыслить начала логически. Конечно. Скоро полиция займется розыском, и она нападет на след этих, которые на нас напали. Все будет хорошо! Наша задача – отсидеться, выиграть время.

– А мне кажется, что нам надо уехать как можно дальше… ехать и ехать, пока бензина хватит, а потом идти к людям, в полицию, к военным.

– Да, обязательно, – машинально кивнул Лешка, чтобы не спорить. – Так ты говоришь, что по руслу этой речушки мы к озеру выедем, а там охотничья избушка?

– Да. Только учти, что она на карте обозначена.

– Ничего, никто не знает, что мы сюда едем. А нам, особенно тебе, надо передохнуть, обсушиться немного, попить горячего. У охотников всегда есть запасы на такой случай. И дрова сухие, и заварка, и сахар.

– Нельзя разводить огонь, Леша.

– Ничего, если дрова сухие, то дыма не будет практически совсем. А вон и озеро!

Лешка остановил машину и стал осматриваться по сторонам. Пейзаж был вполне мирным. С одной стороны озера берег был пологим, на юг уходила небольшая равнина, поросшая мхом. Чуть дальше вилась речушка, вытекавшая из озера. А левый берег выглядел неприступно и неприветливо. Острые, как обломанные зубы, скалы подходили прямо к воде, на их склонах и вершинах кое-как прилепились редкие сосенки. У самой воды, окруженная покосившимися, корявыми лиственницами с засохшими вершинами, стояла деревянная избушка. Черная, местами даже позеленевшая от времени. Чернели два окна, как глазницы трупа, дверь была подперта толстым бревном.

– Это уже какая-то гарантия, – подумал Лешка о бревне, – что в доме нас не ждут сюрпризы.

Он не стал глушить двигатель и вылез из кабины. Сначала на большом расстоянии он обошел избу, присматриваясь к различным мелочам и выискивая следы недавнего пребывания здесь человека. Особенно автомобильных колес. Редкая трава и мох под ногами не были примяты. С бревна на землю насыпалось много трухи, на нее никто не наступал. Ладно, решился Лешка и отвалил в сторону бревно. Дверь открывать пришлось двумя руками, потому что петли проржавели. Видимо, в этом году их никто не смазывал, и вообще сюда не приходили в этом году люди.