Ледяное озеро - [137]

Муж Люси был военным, полковником, который жил интересами полка и армии.

— Да. Он считает, что информация появится в лондонских вечерних газетах, а утром выльется на страницы прессы по всей стране. Он удивляется, каким образом репортеры пронюхали об этой истории, но они всегда как-то ухитряются, не правда ли? Ролло знает об этом уже два или три дня — с тех пор, как к нему приходил человек из Особого отдела и им пришлось поднять старые архивные документы. Ролло ужаснулся: он понятия не имел ни о чем. Он не хотел мне рассказывать, поскольку здесь замешана моя семья, желал меня уберечь, дурачок. Но раз уж все это напечатают в газетах, будет лучше, если он сам все мне расскажет, чем я потом прочту какую-нибудь искаженную версию в печати.

— Люси, о чем ты?

— Я тебе сейчас все выложу, а потом мы решим, как преподнести это Генри.

Глава пятьдесят шестая

В эту ночь кошмар Майкла, не прерываясь, дошел до самого конца.

Во сне он уже подобрался к месту, откуда исходили звуки, — на сей раз в большей степени движимый любопытством, чем останавливаемый страхом. Снова он слышал какие-то пронзительные вопли, восклицания. Крики были странные, незнакомые и пугающие, но еще более странная картина открылась его глазам. Его детскому взору двое людей на земле представлялись мужчиной и женщиной, которые борются.

Для взрослого Майкла, который сейчас видел сон, происходящее не таило в себе загадки. Майкл безошибочно понимал, что происходит.

То не было романтическое совокупление. Мужчина был груб и жесток, женщина обезумела от ужаса. И тогдашнего мальчика, и нынешнего взрослого человека, сызнова переживающего свой ночной кошмар, вновь парализовал страх. Но страх уже иной: не перед таинственным и непонятным чудищем или диким кабаном, а перед мужчиной, который так отвратительно припал к распростертой фигуре.

Лицо мужчины находилось в тени, Майкл не мог разобрать ни его черт, ни цвета. Потом тот поднялся и резко, отрывисто заговорил, обращаясь к девушке:

— Вставай!

Она ничего не сказала, лишь уткнулась лицом в сгиб локтя, сотрясаясь всем телом.

— Ну и лежи здесь, глупая сучка, замерзнешь насмерть. Впрочем, мне наплевать.

Голос человека повергал в шок, потому что принадлежал джентльмену. Это грязное и непристойное существо не было каким-нибудь изгоем: цыганом или бродягой из леса, напавшим на случайно подвернувшуюся добычу. Этот человек обучался примерно в такой же школе, что и Майкл, и был воспитан в культурной семье, в цивилизованном обществе.

— Только в этом случае, — продолжил мужчина, — возникнет шум: девушка найдена в лесу мертвой. Слишком много нескромных вопросов от нашей восхитительной тупоголовой британской полиции.

Корень, на котором стоял Майкл, вдруг подломился, мальчик покачнулся и, чтобы не упасть, схватился рукой за ветку. В ту же секунду человек встрепенулся, вскинул голову и стал прочесывать взглядом окружающие поляну деревья.

Майкл замер.

Но не помогло. Жесткие, с холодным блеском глаза остановились на том участке кустарника, где он стоял, а затем уставились в его лицо.

— Шпион, — ухмыльнулся человек, надвигаясь на Майкла. — Соглядатай. Как прискорбно. И для меня, и для тебя, кем бы ты ни был.

Точно зверек в лучах прожекторов, Майкл ждал решения своей судьбы. Но тут сквозь чащу донесся еще один голос: женский, высокий, взволнованный:

— Кто там? Есть там кто-нибудь?

Чертыхнувшись, человек ринулся через опушку и исчез между деревьями.

Избавленный от власти гипнотического взгляда, Майкл выскочил из своего убежища и подбежал к девушке, казавшейся не более чем тенью на темной поверхности земли.

— Вы ранены? Вам помочь?

Но уже в следующую секунду его за шиворот оттащили прочь и швырнули на землю. На него вихрем ринулся демон в образе женщины, исступленно пиная в бок, а вслед обрушился поток брани. Майкл старался увернуться от ударов, но она всякий раз тащила его обратно.

— Что ты с ней сделал? Ты, маленький монстр, животное! Ты за это заплатишь!

Послышался другой женский голос, добрее и мягче:

— Оставь его, мама, разве ты не видишь, это всего лишь мальчик? Мальчик не мог этого совершить. Лучше поскорее завернуть дитя в одеяло и отнести домой, в кровать, пока она не получила воспаление легких.

Вдали раздался рокот набирающего обороты мотоцикла, а затем рев мощного мотора, на большой скорости удаляющегося прочь.

— Это был он, — прошептала лежащая на земле девочка сквозь слезы, которые сейчас лились потоком. — Не мальчик — он!

— Не смей так говорить! Это не он, ты лжешь, лжешь!

— Она не лжет, — возразила та, что была добрее. Сняв пальто, она окутывала им трясущуюся девочку.

— Она лжет! — снова выкрикнула злобная женщина.

— Он ударил тебя? — спрашивала добрая. — Мы отнесем тебя в машину, это недалеко. Ничего, не плачь, мы позаботимся, чтобы он заплатил за содеянное.

— Заплатил за что? — оборвала ее та, что была похожа на гарпию. — О чем ты? Она будет сидеть тихо и держать язык на привязи, если у нее есть хоть капля здравого смысла. — Ее взгляд упал на Майкла, вцепившегося зубами в собственную руку, чтобы не закричать. — Что будем делать с этим?

— Выясним, где он живет, и отвезем домой, после того как позаботимся о ней.