Ледяная синева - [35]

— Я ничего не понимаю.

— Сейчас. Подожди. Я уже заканчиваю. Это место обнаружил твой папа и показал моему, когда они еще были курсантами. Правда, они использовали его совсем для других целей… — щечки Аня в который раз за сегодня сменили окраску. — Они называли его местом для поцелуев. Шутили, что от такого вида у любой девушки голова кругом пойдет. И тогда главное не теряться. Тем более, более укромного местечка, чем внутри голограммы даже придумать сложно.

— Вот безобразники… — усмехнулся Тихон. — А я все думаю, почему мама с папой при каждом упоминании Солнечной системы хихикают. Похоже, именно ей, я обязан своим рождением.

— Да? Твои тоже? — вздела бровки Аня. — Ну, тогда, тем более, ты просто обязан увидеть это местечко.

Девушка тоже посмотрела на хронометр.

— Отлично. Если поспешим — успеваем как раз к началу выступления. Еще и с небольшим запасом. Только не возись.

— Сейчас. Только кофе допью.

— Это невыносимо, — возмутилась Аня. — Какие же вы, мужчины, все же бесчувственные чурбаны. Ну, как можно в такое время думать о еде? 

— Я о ней и не думаю, — спокойно парировал Тихон. — Просто ем. А тем, что не оставляю объедков, проявляю уважение к труду тех, кто производит пищу. Ну и, в любом случае, ни «Солнечная система», ни Император от минутной задержки никуда не денутся.

Глава 8

Глава восьмая

Вблизи голограмма впечатляла гораздо сильнее, чем по видео. Поскольку планеты из разноцветных шариков превращались в маленькие подобия «глобусов». Приобретая характерные черты, неразличимые при еще большем масштабировании. Единственным отличием от действительности, которое позволили себе внести в реальность создатели макета, было введение пятой по счету от Солнца планеты, вместо астероидного пояса между Марсом и Юпитером.

Был Фаэтон в действительности или не был, ученые так и не смогли прийти к единому мнению, но для самой композиции астероидный пояс не годился. Широкий светящийся пояс заслонял внутренние планеты. Во многих ракурсах размазывая изображение Марса, Земли, Венеры и Меркурия, превращая их в блики на Солнце. Тогда как еще один шарик просто сделал систему чуть-чуть иной. Непривычной взгляду, а поэтому интересной. Как «мушка» на лице у хорошо знакомой девушки. 

Ну и, само собой, Тихон впервые видел композицию изнутри. Что еще больше усиливало эффект. Правы были отцы — от такого зрелища, плюс феноменальный обзор столицы с высоты двадцать пятого этажа — у кого хочешь голова закружиться может. Действительно, от открывающейся панорамы, дух захватывает. Причем, в обычный, ничем не примечательный день. А если говорить о том, что происходит сейчас — так и вовсе фантастика.

Оказалось, что если глядеть изнутри, то внешний слой голограммы работает по принципу увеличительной линзы, и Тихон видел поднимающегося на трибуну Императора, будто сквозь бинокль. Не самый мощный, но все же километровое расстояние сжалось до не более чем ста шагов. Морщинки на лице не разглядеть, но как шевелятся губы видно отчетливо.   

— Граждане Империи! Соотечественники! — подхваченный программой пространственной трансляции, голос Императора, казалось, звучал прямо в голове. Ну, или, если бы тот стоял здесь же, на крыше библиотеки и разговаривал только с ними. — В этот тяжелый для нашей Родины час, к вам обращаюсь я, друзья мои!

Ошеломительный эффект. Сказал бы Тихону кто-нибудь пару дней тому, что он — обычный паренек из глубокой провинции — будет глядеть на живого Государя империи Тысячи солнц почти что в упор, фон Виден бы счел это неумной шуткой. Герцоги и пэры, наместники в обжитых звездных системах, управляющие колониями, финансовые магнаты, чьих доходов хватит чтобы приобрести в личное пользование десяток-другой планет, счастливы, когда могут лицезреть Императора, а не общаться по видео.

Аню, по ходу, тоже проняло. Вон, как вцепилась в рукав. Словно боится, что ее унесет ураганным ветром.

Ветерок на верхотуре, конечно, повевает, но это скорее восходящие потоки от разогретой крыши, чем настоящий ветер. Силовое поле, конечно же не герметично, иначе не пропускало бы воздуха, но его основополагающий принцип как раз в том и состоит, что противодействие равно приложенной энергии. То есть, чем сильнее ветер, тем больше сопротивление кокона. В результате — легкий сквознячок вполне свободно гуляет по крыше, а урагану ни по чем не прорваться.

Но девушка, кажется, не ветра боится. Что-то другое привлекло ее внимание. Настолько важное, что она даже на взлетающий подол внимания не обращает.

— Тишка… Я же не сошла с ума? Посмотри вон туда… Возле лифтовой шахты. Той, что под Сатурном. 

— И что там интересного? Кольцо зацепилось за парапет и парочка астероидов отвалилась?

— Там кто-то есть.

Парень бросил взгляд в указанном направлении, но никого не увидел. Впрочем, он не особенно и старался.

— Значит, «место для поцелуев» известно не только нашим отцам. Кто-то разнюхал о нем, и кроме них. Кстати, не хочешь подойди и познакомиться? — и прибавил, подмигивая. — Мне, например, любопытно — это представители первого поколения, или такие же как мы? Найденные аистами не на капустной грядке, а под планетами Солнечной системы?