Ледовое побоище в зеркале эпохи - [69]
В качестве цели предстоящего крестового похода булла 1236 года называет и Эстонию. 14 декабря 1240 года Григорий IX издал на этот счет еще одно постановление, в котором дал распоряжение датскому архиепископу и всему датскому епископату проповедовать крестовый поход против тех, кто угрожал обращенным в христианство эстам[555]. Agenda указанного документа очень подробно описывает страдания новых христиан, взывавших о помощи к собратьям по вере, хотя в ней не уточнено, о каких новообращенных идет речь и откуда исходит угроза. Принимая во внимание факт перехода Северной Эстонии под власть Дании (1238), можно признать, что под «окрестными варварами», «неверными», «идолопоклонниками» и «мятежными народами» подразумевались язычники-эсты[556]. Поскольку в папской грамоте есть ссылка на жалобы новообращенных, адресованные к датскому духовенству и императору[557], уместно предположить, что инициатива крестового похода в данном случае исходила от них.
Участникам датского крестового похода, как и ливонским немцам, была обещана такая же индульгенция в случае, если они будут участвовать в нем в течение года. Видимо, датским епископам так же, как Вильгельму Моденскому, разрешалось засчитывать крестовый поход в Эстонию в счет погашения обетов по освобождению Святой Земли[558], причем, по-видимому, без всяких ограничений. Этой милостью мог воспользоваться всякий, а не только немощные или бедняки, как это значилось в более ранних «крестоносных» буллах, хотя индульгенция в данном случае не предоставлялась тем, кто предоставлял крестоносцам материальные средства.
Христианизация местного населения, которую осуществляли в Ливонии католические миссионеры, не могла найти одобрения в Новгороде и Пскове, небезосновательно опасавшихся сокращения своего влияния в Ижорской (Вотской) земле и Карелии и, как следствие, уменьшение объемов поступавших оттуда даней. Повод для наметившейся конфронтации создавало и проникновение немцев, датчан и шведов в земли эстов, освоением которых занимались Новгород и Псков[559]. Христианские державы были хорошо осведомлены о существовании этих языческих народов, о чем свидетельствует договор, заключенный в весной 1241 года епископом Эзеля (Сааремаа) и Вика (Ляэнемаа) Генрихом и Тевтонским орденом в Ливонии о разделении сфер юрисдикции в землях, которые предстояло завоевать в ходе предстоящего похода, в расположенных «между Эстонией, уже обращенной, и Русью (Rutiam), а именно, в землях Ижорского края (Watlande), на Неве (Nouve), в Ингрии (Ingriae) и Карелии (Carelae), по поводу которых была надежда обратить их к вере Христовой»[560].
Именно против этих языческих народов и были направлены крестовые походы начала 1240-х годов[561]. Текст договора 1241 года свидетельствует также, что договаривавшиеся стороны не считали эти земли частью новгородской территории, хотя, вероятно, знали о данях, которые Новгород оттуда получал. Таким образом, папское распоряжение о подготовке крестового похода, предоставленное в декабре 1240 года датской церкви, имело в виду лишь язычников, но при этом ущемляло интересы Новгорода, а потому не могло не привести к столкновению крестоносцев с новгородцами.
Летом 1240 года новгородцы оказали сопротивление шведам, которые под командованием Биргера Магнуссона вошли на кораблях в Неву и приступили завоеванию Ижорской земли. Мы не задаемся целью выявить масштаб и значение Невской битвы, завершившейся победой новгородского войска во главе с князем Александром Ярославичем, но заметим, что ее сакральное восприятие появилось позже — при создании «Жития» Александра Невского; для современников же она была всего лишь военно-политической акцией, вызванная желанием конфликтующих сторон утвердиться на берегах Невы[562].
В том же 1240 году ливонские немцы предприняли поход на псковские земли, расположенные к югу от Чудского озера. Был захвачен Изборск, а войско псковичей, шедшее ему на подмогу, разбито. Вскоре после этого немцы вошли в Псков, который был передан под управление двух орденских фогтов и сотрудничавшего с ними посадника Твердилы Иванковича. Зимой 1240/1241 года немцы вторглись в Ижорскую землю и построили там крепость в Копорье. Однако их успех длился недолго, поскольку уже в 1241 году победы новгородцев вынудили их покинуть Ижорский край и отказаться от Пскова. 5 апреля 1242 года ливонское войско потерпело поражение на льду Чудского озера, после чего ливонские государи подписали с Новгородом мирный договор, вернув ему все земли, захваченные в 1240–1241 годах[563].
Почти одновременное вторжение шведов и немцев в пределы Северо-Западной Руси натолкнуло историков на мысль о скоординированности их действий. Еще в 1929 году финский историк А. Доннер выдвинул предположение, что идея одновременного выступления против русских земель возникла в папском окружении и была осуществлена при посредничестве легата Вильгельма Моденского
