Ледник - [24]

Они пересекли берег примерно в четырехстах километрах западнее устья Нила и держали курс на остров Крит, а потом — через греческие острова на суровую Румынию, где начиналась обширная тундра, упиравшаяся в край ледника.

Похолодало. Бортовой компьютер указывал, что температура воздуха над морем сейчас 10 градусов по Цельсию. Над Критом около 8 градусов. Над тундрой же идет мокрый снег.

Когда чуть утихла болтанка, Нэш приказал команде распаковать и проверить зимнюю форму — полушубки, меховые шапки, рукавицы, ватные непромокаемые штаны, теплые сапожки. Каждый, включая самого полковника, оделся во все это и по очереди прошелся по салону. У одного солдата оказались тесны сапоги, и ему их заменили. А в общем-то служба обеспечения сработала великолепно — одежда подбиралась исключительно по досье на каждого воина, без примерок и прочее. Нэш построил взвод и наметанным глазом определил, что одежда никому не тесна и ни на ком не болтается.

— Прошу вас внимательно отнестись к моему вопросу: жалобы есть?

— Никак нет, — зашумели по салону нестройные голоса.

— Повторяю, лучше сказать про это сейчас, чем потом терпеть неудобства, когда ничего заменить будет уже невозможно.

Вот тогда-то один солдат и признался, что штаны слишком широкие. Устранив эту неурядицу, Нэш приказал всем быстро раздеться, уложить вещи в мешки и продолжать зубрить досье на противника.

— Вы должны изучить каждого бандита до донышка. И угадывать его фигуру с расстояния триста метров. Если хотите, конечно, остаться живыми, — бодрил подчиненных Нэш.

Он и сам давно уложил в память все черты неприятелей, все о них сведения. Двадцать хищных морд нео-обезьян, пять подлых физиономий офицеров и Главаря стояли перед ним как живые. «А скоро они будут мертвые», — заводил сам себя полковник. Он имел единственное преимущество перед всеми остальными — он знал в лицо Главаря. И именно он, Нэш, должен его нейтрализовать. Скрутить и доставить целехоньким к ногам Президента. И он сделает это с радостью.

Плохо одно: бить и издеваться тоже нельзя — все-таки сынок Президента требует деликатного обхождения. Хоть он и нелюдь. Вспомнив, что натворил выродок высоких кровей, Нэш заскрежетал зубами и сжал кулаки. Нет, бить его нельзя, и бить его он не будет. А вот связать так, чтобы руки у него онемели и кинуть в специальный тесный бокс самолета — это пожалуйста. Так, чтобы и лежал калачиком всю дорогу. И кормить, но не выводить на оправку! Пусть гадит в штаны.

Такие вот веселенькие картинки рисовал себе Дэвид Нэш, чтобы отвлечься от куда более мрачных картин свинцового моря и завесы дождя внизу. Солдаты тоже заскучали. Поэтому Дэвид принялся снова взбадривать их — заставил скакать на корточках по салону от носа до кормы, а от кормы до носа — проходить весь путь кувырком через голову. Офицеров же погнал на перекладину. Причем пока двое сидели и ждали своей очереди — двое подтягивались. И так попеременно около часа. После Нэш отправил всех поочередно в душ, приказал одеться и сесть, а затем сам вспрыгнул на перекладину и перед восхищенными взорами подчиненных подтянулся пятьдесят раз и сделал двадцать подъемов переворотом. Потом и он помылся, оделся и сел.

Дождь, перемежающийся с мокрым снегом, не прекращался все время, пока они летели над холмистой тундрой Румынии. В иллюминаторе была одна влажная муть. Ничего не видно. Впрочем, полковник Нэш отлично знал, что под крылом самолета они, если бы и могли, не увидели бы ничего замечательного. Только на побережье холодного Черного моря есть кое-какие поселки. В основном — обслуживающие метеостанции. На материке же в этих широтах жизнь сконцентрирована только вдоль железной дороги, но она лежит западнее их линии лёта. Там при некоторых станциях есть селения и даже поселки городского типа. Ведь надо же где-то жить людям, которые обслуживают такую напряженную линию, как железка, доставляющая людей под ледник. Впрочем, в последние дни, как понял Нэш, поезда почти не ходят. Разве что грузовые.

Наконец они завернули на посадку. Восточный аэродром ледника подставлял им плечо в это ненастье. И хоть дождь со снегом ничуть не ослабли — когда самолет пошел на снижение, стали видны линии сигнальных огней, а также куча веселых фонарей у здания аэропорта.

Было темно как ночью. Хоть часы показывали пятнадцать минут восьмого. Тучи и ледник, который нависал в нескольких километрах отсюда, надежно заслонили закатное солнце.

Знаменитый Восточный аэродром ледника после довольно долгого кружения самолета принял его. Плавно качнувшись, лайнер сцепился с землею и несколько минут при утихающих покачиваниях ровно двигался по полосе.

— Одеваться и строиться, — скомандовал Нэш подчиненным, преданно смотревшим на своего командира. Да, это был исторический момент эпохи — прибытие спецотряда Нэша на Восточный аэродром. Историки и придворные литераторы в будущем не однажды воспоют это событие. Ведь с него началась прославленная операция по освобождению ледника от свирепствующих террористов.

Когда взвод спускался по трапу — его встречала целая делегация: городские чиновники во главе с комендантом. Они смотрели на солдат и офицеров с неподдельной надеждой, даже мольбой — это не укрылось от цепкого взора полковника. Хоть мокрый снег буквально залеплял глаза.