Ледник - [22]

— Вы будете наказаны за это, рядовой Муфусаилов. Принять упор лежа! Отжаться триста раз с хлопками ладонями. — Дэвид покраснел от неподдельного гнева.

Рядовой бросился на пол самолета и принялся очень старательно отжиматься. Верх его упругого тела взлетал вверх, руки отрывались от пола, ладони хлопками отсчитывали число за числом.

— Пока туго думающий солдат будет находиться в упоре лежа, — криво усмехнулся полковник, — я обращаюсь к вам, бойцы непобедимой армии Объединенной Европы. Ей-богу, пожалейте своего товарища и ответьте немедленно мне, как из пяти людей противостоящей нам банды вы узнаете главаря. Иначе ваш товарищ будет отжиматься от пола вечно. Клянусь, он умрет у меня здесь, в самолете!

Команда, включая офицеров, по какой-то удивительной всеобщей заторможенности молчала. Проходила минута, две, три. Полковник, не говоря ничего, слушал хлопки пыхтящего Муфусаилова. Только сурово хмурился, сдерживая порыв ярости.

И когда терпение его иссякало, и когда он готов уже был вскочить и вылить свой гнев на эти окружающие его бестолковые лица, раздался четкий голос майора Джобовича:

— Методом исключения. Мы должны досконально выучить лица и фигуры четырех офицеров. Пятый же человек в полевой форме — будет Главарь.

— Ну вот те на! — криво улыбнулся полковник. — А если он не будет в полевой форме, он же не обязан в ней быть. А если он будет в обычной гражданской одежде, смешанный с толпами наших граждан? Тогда как?

Опять повисло тугое молчание. Вскочивший для ответа майор продолжал нелепо стоять.

— Хорошо, — сменил гнев на милость Дэвид. — Садитесь, майор. Признаю, что ваша идея действовать исключением имеет право на жизнь. Более того — это основная идея. Про ее слабости я сказал вам — Главарь может быть переодет, он может не находиться в общей команде. Но он должен поддерживать с ними связь! — опять рявкнул полковник.

Взвод от его крика испуганно передернулся. Дэвид это себе отметил и порадовался, что удалось за несколько часов поколебать эти бесстрашные сердца, сердца лучших бойцов ОЕ.

— Понимаете? — Нэш теперь встал и зашагал между рядами. — Солдаты и офицеры, скажите, а вам ни разу не пришла в ваше серое вещество простая такая мысль: поймать и пытать одного из офицеров, заставить его выйти через свой передатчик на Главаря? А? Правда же, это довольно логично?

А Муфусаилов тем временем неистово отжимался от пола. Пот лился ручьями по его шее. Хлопки по-прежнему были четкие, размеренные. Хоть число отжиманий явно перевалило за тысячу. Дэвид, очередной раз проходя мимо солдата, сжалился:

— Довольно! Встаньте, Муфусаилов. Да будет вам это уроком, что из-за неповоротливости мозгов страдает наша душа и тело. В боевых условиях за тугодумство вас не принудят отжиматься от пола. А просто убьют. Какая-нибудь направляемая на вас офицером горилла откусит вам голову.

Муфусаилов, шатаясь, пристыженный воротился к своему месту. Но продолжал робко стоять.

— Садитесь, солдат, — с досадой махнул на него рукой Дэвид. — Так вот, мои дорогие бойцы, солдаты и офицеры. Нам нельзя проиграть. Понимаете? Полковник Нэш никогда не проигрывает! И банда ублюдков будет ликвидирована! Но этого мало, — продолжал он переводя дух. — Этого очень мало. Нам надо не просто ликвидировать банду, а сделать это как можно проворнее. Проворнее и тише. Все внутренние службы ледника уже получили указание пропускать нас везде и всюду. По прибытии мы наденем форму ледниковых служб, чтобы стать незаметными. Сейчас по улицам городов и особенно Берлина ходят толпы бойцов. Патрулирование увеличено раз в десять. Мы будем отличаться только вот этими зелеными нашивками, — он поднял вверх небольшой круглый жетон. — Они светятся в темноте, и все войска получили указ нас распознавать по этим нашивкам на правом и левом плече.

— Господин полковник, можно вопрос? — поднялся капитан Косоруков.

— Слушаю.

— А не узнают ли нас по нашивкам преступники?

— Глупый вопрос. Садитесь, — с раздражением проговорил Нэш. Он стоял теперь лицом к офицерской лавке, широко расставив ноги и засунув руки в карманы штанов.

— Разбойники совершенно не знают о спецгруппе, направляемой по их души. Это понятно?

— Так точно! — пристыжено сказал Косоруков со своего места.

— Поэтому нашивки на наших рукавах не должны их пугать. Нас они будут страшиться не больше, чем обычных отрядов подледниковой службы. Тем более что ходить по городу мы будем не всем скопом, а по пять человек, с офицером во главе каждой группы. Но держать связь — постоянно! — опять повысил он голос. — Для этого мы получим прямо на аэродроме перед восточным входом в ледник специальные устройства. Понятно?

— Так точно! — выдохнули все хором.

— Хорошо. — Дэвид сел на свое место. — Лететь нам осталось час времени, и чтобы не раскисать — даю офицерам задание: пока остальные внимательно изучают досье, по два солдата каждой группы, чередуясь, должны отжиматься в проходе. Раз этак. по восемьсот. Отжавшись, они бегут в нос самолета на перекладину и подтягиваются по тридцать раз. Офицеры внимательно за этим следят. Поехали!

Его приказ тотчас же стал выполняться. Два солдата из группы майора Джобовича приняли упор лежа и начали синхронно возносить свои передние части над полом. Майор внимательно считал.