Леди в озере - [91]

– Я люблю своего сына, – сказала миссис Корвин, – но он, знаете ли, совершенно ненормален. Невменяем. Но ему не хотят дать возможность сослаться на невменяемость. Потому что не желают, чтобы эта информация стала известна.

– Какая информация?

– Информация об опытах в Форт-Детрике.

– Ах да. Об этом писал Боб Бауэр. Операция «Белый халат». – Она не стала говорить о том, что раз статья была опубликована, то информация уже известна публике. Мир знает об экспериментах с ЛСД – и ему нет до них никакого дела.

– Он отказался проходить военную службу из-за религиозных убеждений. Мы адвентисты седьмого дня. – Она отпила свой чай. – Но ничего не имеем против евреев.

Мэдди не знала, к кому относится это заверение – к ней самой, к Тэсси Файн или к ним обеим.

– Значит, вы не сомневаетесь в том, что ее убил именно ваш сын.

– Я бы не хотела говорить о Стивене с незнакомкой.

– В своих письмах ко мне он не признал вину. Я слышала, пытается договориться о сделке в обмен на признание в непредумышленном убийстве, однако в полиции не хотят этого делать, поскольку он спрятал тело.

– Еще бы. Если хотите знать мое мнение, они хотят во что бы то ни стало выставить его лжецом. Сказали, что он не может ссылаться на свою невменяемость, что не отвечает требованиям, хотя он явно не в своем уме. Вот он и говорит то, что хотят услышать, но их не устраивает и это. Мне неприятно признавать, но мой Стивен никогда не хватал звезд с неба. Он так меня разочаровал. Сама я в старшей школе училась только на «отлично».

Мэдди округлила глаза, изображая, что это невероятное достижение.

– Гены его отца – они оказались не такими, как я ожидала. Совсем не такими. А потом он ушел от нас. Для меня это стало почти облегчением. Но я вижу его всякий раз, когда смотрю на Стивена. Как странно, что я вышла замуж за рыжего, хотя мне такие мужчины совсем не нравятся. Думаю, это случилось из-за того, что в детстве меня оцарапал рыжий кот. Моя семья была очень обеспеченной.

Мэдди не мешала ей говорить и говорить, хотя ей быстро стало ясно, что эта женщина не скажет ничего такого, что относилось бы к делу. Ее голос словно гипнотизировал – он был одновременно и пискляв, и тих. Как будто разговаривала мышь. Болтливая мышь.

После путаного рассказа о том, как ее отец играл в гольф в Форест-Парке – «Мы могли позволить себе и частный клуб, но он был очень демократичен, ведь если ты привык к такому с пеленок, то тебя не волнует…» – Мэдди попыталась перебить ее:

– Знаете, они по-прежнему считают, что у вашего сына был сообщник. Если смогут найти его, это даст вашему сыну рычаг для давления. Так мне объяснили.

– У Стивена не было друзей. Мне трудно поверить, что он мог найти кого-то, кто согласился бы ему помогать.

– Он же звонил вам, не так ли? В день убийства Тэсси Файн.

Женщина собрала губы в оборочку. Мэдди не раз слышала такое выражение и не понимала, что оно может значить, но сейчас увидела воочию, когда тонкие губы миссис Корвин сжались.

– Как вы могли это узнать? Вам сказали в полиции?

Мэдди помнила, что ей нельзя ссылаться на полицию.

– Кое-кто в телефонной компании, – сказала она и мягко, словно извиняясь, добавила: – Это же были вы, миссис Корвин, да? Вы помогали Стивену?

– Мой сын говорил с вами?

– Что? Нет. Весной написал пару писем, но затем перестал, когда они были опубликованы.

– Да, он вам писал. И именно поэтому попал в такой переплет. Да, у него был сообщник. У которого в тот день была наша машина. Не понимаю, почему он продолжает лгать об этом. Он совершил скверный поступок и должен ответить за него. Но вообще-то это не его вина. Те эксперименты…

– В Форт-Детрике.

– Да. – Миссис Корвин посмотрела на тарелку. – Я принесу еще печений, возьмите с собой, мисс Шварц.

– Миссис. – Можно ли будет называть меня так после развода? – подумала Мэдди. Как обращаются к разведенным женщинам? Впрочем, скоро другая женщина станет называть себя миссис Милтон Шварц. Эли или как там ее. Наверняка уменьшительнная форма имени, а полное звучит как-то иначе.

Миссис Корвин вернулась из кухни, неся картонную коробку, перевязанную красно-белым шнурком.

– О, я не могу взять столько… – сказала Мэдди, вскинув руку, но тут миссис Корвин ткнула ее коробкой в живот, после чего уронила ее. Но почему коробка вдруг стала красной? Как на нее попала краска?

В маленьком кулачке миссис Корвин был зажат острый столовый нож. Он был невелик, но его хватило. Миссис Корвин попыталась ударить им Мэдди еще раз, целясь в грудь, но Мэдди сжала ее запястье и вывернула его, так что нож со стуком упал на пол. Миссис Корвин завопила от боли. «Почему вы кричите, если ранена я?» – подумала Мэдди. Она никогда еще не чувствовала себя так, как сейчас, – полной энергии, с удивительной ясностью в мыслях. Понимала, что должна бы испытывать боль, но боли не было.

Женщина бормотала:

– Глупо, глупо, глупо. Я старалась быть доброй, помогла ему избавить эту девчонку от мучений. Стараюсь быть доброй и с тобой.

О, боже, она давала ему указания. Может, даже…

– Как с курами на ферме моей тети. Как с курами, что в этом такого? Даже проще, чем с курами, ведь куры пытаются сбежать и до того, и после.