Леди удача - [18]

– Я его знал, – медленно проговорил он. – Правда, не слишком близко.

Лживое утверждение, как ни странно, далось ему с трудом. Нежелание врать этой женщине оказалось для него полной неожиданностью. Зато следующие слова, совсем сбившие его с толку, вырвались из самого сердца.

– Я глубоко сожалею о смерти вашего отца. Вам пришлось пережить ужасное горе.

Уловив подлинное сочувствие в его голосе, Кассандра едва не расплакалась, хотя понимала, что это было бы глупо. Она торопливо смигнула слезы.

– Благодарю вас. Но он умер за свои убеждения, за дело, которое считал правым. Во Франции сегодня многие умирают за то же самое, сэр. Полагаю, это не худший способ встретить свой конец.

И опять Риордан мысленно поздравил ее за прямоту, решив при этом, что пора ответить ей тем же.

– А вы… разделяете увлечения своего отца, мисс Мерлин?

Кассандра выждала долгую паузу перед тем, как ответить.

– Если и так, было бы глупо с моей стороны признать это, не правда ли, мистер Уэйд?

– Полагаю, это зависит от того, кто ваш собеседник.

Она пристально посмотрела на него, не зная, что сказать. Все происходило слишком быстро. К тому же мистер Уэйд смущал ее своим высоким ростом и шириной плеч, совершенно заслонивших луну и мешавших ей видеть его лицо. Одет он был без франтовства, но великолепный покрой его черных панталон и терракотового камзола явно свидетельствовал о богатстве. Он производил впечатление человека, платившего портным и камердинерам целое состояние, чтобы самому не заботиться о своем внешнем виде, но тем не менее желавшего выглядеть безупречно.

Со странным чувством Кассандра вспомнила, что у него есть жена. «Слаба здоровьем, – говорил Куинн, – безвыездно живет в Бате». Может быть, именно по этой причине он заводит любовниц? Есть ли у него кто-нибудь сейчас? Она отвернулась и вдруг едва не подскочила от неожиданности, заметив, что он протягивает ей руку.

– Не желаете ли прогуляться?

Кассандра встала и оперлась на протянутую руку. Прогулочным шагом они отправились по узкой тропинке, протоптанной в траве, вдоль колючей живой изгороди. Здесь не было фонарей, но луна так хорошо освещала путь, что можно было идти, не боясь споткнуться. За кустами справа от них раздался визгливый женский смех, и чувство тревоги, охватившее Кассандру, когда ей показалось, что они тут совершенно одни, сразу же развеялось. Она не могла не заметить, что с ним легко идти в ногу, хотя он был на голову выше и весил раза в полтора больше, чем она. Странно, подумала Кассандра, что она видит в нем противника, но пока еще не врага. А ведь Куинн сказал, что именно этот человек выдал ее отца и послал его на смерть! Впервые она задумалась: был ли Куинн во всем и до конца откровенен?

– Почему отец не послал за вами, когда жить в Париже стало опасно? – вслух поинтересовался Риордан.

Вопрос был задан безо всякой задней мысли; ему просто хотелось знать ответ. Кассандра продолжала смотреть прямо перед собой. Мысль о том, что отец просто-напросто забыл о ее существовании, по-прежнему причиняла ей боль, но вовсе не обязательно было докладывать об этом мистеру Уэйду.

– Он знал, что я разделяю его убеждения и захочу присоединиться к его работе в Англии, – придумала она. – Он оставил меня в Париже из осторожности.

«Смелый шаг, – подумал Риордан. – Возможно, даже слишком смелый».

– И как вам нравится здешняя жизнь?

– Я ее ненавижу! Сословное общество кажется мне отвратительным. Вы же видели, как меня встретили сегодня вечером! И все только потому, что я не вписываюсь в их буржуазные представления о приличиях. Они убили моего отца, но, можете мне поверить, мистер Уэйд, им никогда не убить идеалы свободы и братства!

Риордан невольно залюбовался гордым поворотом ее головы, а особенно тем, как она расправила плечи, невольно выпятив грудь под натянувшимся тонким муслином платья. Однако взрыв ее патриотического негодования заставил его спрятать невольную улыбку. Ее слова прозвучали слишком мелодраматично, к тому же она явно была не в ладах с политической терминологией. Революционеры прославляли буржуазию, презрение ей выражали только аристократы.

Однако он готов был очистить дочь Патрика Мерлина от подозрения в пособничестве отцу. В конце концов, если бы она действительно хотела помочь Уэйду, она давно уже попыталась бы его предупредить: «Мистер Уэйд, вам грозит большая опасность…» или что-то в этом духе. Вместо этого она делала искусные намеки и вела себя осторожно, но естественно, то есть именно так, как он велел бы ей поступать, приди для этого время. Теперь надо было узнать, хватит ли у нее мозгов, чтобы довести до конца задуманный им долгий и хитроумный маскарад. Если нет, она может оказаться в опасности. А ему почему-то ужасно не хотелось подвергать ее опасности.

Они остановились под низко свисающими ветвями букового дерева. Кассандра прислонилась к стволу, а Риордан вскинул вверх обе руки, ухватился за толстый сук и с наслаждением подтянулся.

– Вы были среди женщин, устроивших марш на Версаль, чтобы потребовать голову короля, мисс Мерлин? – спросил он мягко.

– Нет. Это случилось, – торопливо сообразила она, – три года назад, мистер Уэйд. Мне было всего пятнадцать лет.