Леди-рыцарь - [10]

А теперь сама Изабелла попала в переделку – она была просто очарована его могучей силой. Мысли путались. Она чуть не выдала себя. Еще немного, и он узнал бы о связи аббатства с королевой и о том, кто она на самом деле. Аббатиса считала его достойным доверия, но у Изабеллы оставались сомнения.

Тем не менее ей следовало радоваться, он ведь согласился отправиться с ней на поиски. Радоваться? Да она была просто в ужасе!

– Значит, вы не монахиня из тетиного аббатства? – спросил лорд ле Куртене.

– Нет. – Нужно быть начеку. Ему незачем знать, что женщины аббатства не принимают монашеский обет, потому что служат королеве Элеоноре.

– Вы послушница?

– Нет. Я пришла в аббатство, чтобы изучать лекарское ремесло. Научиться готовить целебные настои, сращивать кости, накладывать припарки…

– Хорошо, я стану звать вас по имени, миледи, если вам так угодно. – Он усмехнулся, и она снова уставилась на его капюшон. Она вдруг поймала себя на том, что до этого разглядывала его сильные ноги в довольно поношенных сапогах. – Значит, Изабелла. Но тогда и вы должны обращаться ко мне по имени. Вам не подобает называть меня лордом, если я не могу обращаться к вам «миледи». А теперь, с вашего позволения, я должен…

О чем это он? Разве он не дал согласие поехать с ней? Словно прочитав ее мысли, Джордан сказал:

– Сначала я должен отдать распоряжение насчет упокоения моего друга. Потом я отправлюсь с вами.

– Вы сказали, что монахи ни за что…

– Я хочу перевезти Райcа в Ла Тур дю Куртене. Потом я к услугам королевы.

– Нужно ехать в Линкольн как можно скорее.

– Ла Тур находится по дороге. – Он криво улыбнулся. – Я вас не обманываю.

– Значит, мне не следует расспрашивать вас, как вы расспрашивали меня.

– Предпочел бы обойтись без расспросов. – Он присел возле могилы и принялся выдергивать сорняки.

Изабеллу восхищала его преданность погибшему другу. Однако у них было мало времени. Значит, чтобы успеть вовремя доставить бумаги, ей придется сначала помочь ему – перевезти прах в освященную землю. Стараясь не обращать внимания на моросящий дождь, она спросила:

– Чем я могу вам помочь?

– Помочь? – Он вскинул голову, и капюшон упал. В его темно-карих глазах она прочла безмерное удивление.

Она и сама сейчас выглядит пораженной, подумалось ей. Возле правого виска кожа на его лице сморщилась, словно сметанная на живую нитку сумасшедшей швеей. Он отвернул лицо вправо, накидывая капюшон, и у нее сжалось сердце – так он был красив, если смотреть в профиль! Блестящие темные волосы падали на плечи, закрывали лоб. Низкая щетина подчеркивала линию подбородка.

– Интересно, чем же вы можете мне помочь? – резко спросил он. Изабелла поняла – он заметил ее изумленный взгляд.

По пути в Кенвик она видела много изуродованных войной мужчин. Слишком много – безошибочный признак военного времени, этих бесконечных войн, что вели Плантагенеты, отец и его сыновья. Но шрам на лице Джордана взволновал ее до глубины души. Еще больше, чем обезображенное лицо, ее поразила боль в его глазах.

Изабелла стряхнула с плеча мешок, радуясь возможности отвести наконец взгляд. На боль в левом плече она больше не обращала внимания. Когда они выполнят поручение королевы, у нее будет полно времени, чтобы залечить рану.

Она украдкой коснулась углубления между грудей, чтобы убедиться, что ключ на месте. Перед тем как покинуть аббатство, она пропустила через ключ ленту и надела его себе на шею. Не меньше пяти-шести раз на дню она проверяла – в сохранности ли ключ? Потерять его – значит подвести королеву, ведь именно этим ключом предстоит открыть шкатулку с бумагами. Даже подумать о таком было страшно.

Изабелла порылась в мешке, извлекла оттуда деревянную рукоятку и подала ее Джордану. Затем вытащила деревянную лопатку, которую всегда носила с собой – вдруг пригодится, чтобы выкопать растение или камень. В плече снова кольнуло. Когда она вернется, от ее сарая не останется и следа. Аббатиса приказала его снести. Обгорелые стены накренились и могли рухнуть в любую минуту.

Джордан удивленно наблюдал за девушкой.

– Простите мое любопытство, но зачем все это?

Она собралась было объяснить, но он махнул рукой:

– Вы можете просветить меня потом. А теперь, если соблаговолите наконец уйти…

– Уйти? – Она взглянула на собственные руки. – У меня нет второй лопатки, и я не смогу рыть землю. Но я могу побыть с вами, пока вы копаете.

– Уходите. Вы ничем не поможете.

Изабелле не понравился его тон. Значит, он думает, что у нее ума не больше, чем у его лошади. Если не меньше.

– Почему вы решили, что я не в силах помочь?

– Труп – это не для леди.

Она встала, чтобы вытереть руки о фартук. Потом вспомнила, что фартука на ней нет и не стоит пачкать платье. В котомке имелось еще одно платье, но оно понадобится, когда наступит время вручать бумаги королеве.

– Кто, по-вашему, – спросила она, старательно изображая праведное негодование, – готовил к погребению тела мужей, отцов и сыновей во все века во время войн, затеянных мужчинами? Женщины!

– Тело Райcа пролежало в земле не один месяц.

– Скорее всего там остались одни кости. – Она вновь опустилась на колени и взяла горсть земли. – Было тепло, часто шли дожди. Жара и влага ускоряют разложение, будь то труп или что другое, особенно если могила неглубока.