Леди не движется — 2 - [41]

Алише требовалось выговориться. Она устала жить строго делом, ей хотелось побыть женщиной. Я вытерпела, а потом, когда она отключилась, тоже пошла в ванную. Хорошая мысль – помокнуть в облаках пены. Глядишь, расслаблюсь, в сон потянет. А то я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: на труп похожа. Олицетворенная смерть, косы не хватает.

В общем, с учетом новых обстоятельств, нельзя сказать, чтобы будущее мое рисовалось в мрачных красках. За два года я скопила порядочную сумму, ее хватило бы, например, чтобы оплатить еще одно образование в федеральном колледже. Да, раньше эта возможность отсутствовала, спасибо Энстону. Но Август свалил Нотторпа, и здание Энстона зашаталось. Не исключено, что я потребую пересмотра своего дела и смогу восстановить хотя бы диплом и разрешение работать по профессии. Если так, я просто вернусь в армию. Полковничьи звезды мне хотелось получить по-прежнему, сейчас еще сильнее, чем раньше. Но даже если меня не восстановят или дело затянется – после двух лет работы у инквизитора и при условии, что Энстон не станет мешать, я смогу устроиться в федеральную безопасность. Зарплата в твердой валюте, государственное жилье, страховка, пенсия опять же. Поди плохо. Это ведь я даже не рассматриваю такие беспроигрышные варианты, как вернуться домой или к Максу. Максу, правда, придется рассказать, что я бесплодна, но как-нибудь справлюсь. Может, я не настолько бесплодна, как мне кажется. Три года назад врач сказал, что слабый шанс на частичное восстановление есть. Современная медицина творит чудеса. Посмотрим, посмотрим…

Вызов из полиции застал меня в ванне. Гляди-ка, сам комиссар! Интонации сменились на уважительные, и вообще он был сама любезность. Хотел уточнить кое-какие данные о старичке, проживавшем напротив моего номера. Положим, я подозревала, что под личиной меткого и четкого дедушки скрывался Пол Даймон. Если он задался целью перестрелять на фиг всю банду, то самое оно ему оборудовать засидку поближе ко мне, чтобы использовать как приманку, – но полиции я об этом говорить не спешила. Тем не менее идея подъехать мне понравилась. Никогда не отказывалась узнать что-то новенькое в полиции – а это неизбежно, я ж по одним вопросам угадаю ход их мыслей.

Весело насвистывая, я оделась, причесалась, тщательно накрасилась, загримировав и темные провалы под глазами, и серовато-бледную кожу, и заострившийся нос. Надела серый брючный костюм с розовой водолазкой. Я не самый большой любитель розовых оттенков, но знаю: этот цвет отлично маскирует недостатки кожи, освежая ее.

Прикинув план на сегодня, я заказала такси с водителем на весь день. Потом, поколебавшись, заблокировала канал Августа. Не могу я сейчас с ним говорить. Так и вижу: на Земле поздний вечер, он лежит в постели, на его обнаженной, влажной после любви груди покоится растрепанная головка Джиллиан Фергюсон, а Август начальническим тоном разговаривает со мной. Нет уж. Пусть текстом пишет. Тем более я в полиции буду, мне не стоит отвлекаться.

У меня было на редкость замечательное настроение. Я вышла в коридор. У номера дежурили два опера. Один остался охранять мое временное жилище, а второй проводил вниз. На площадке уже стояло воздушное такси, за штурвалом ждал молодой некрупный индеец. Завидя меня, он вышел, открыл дверцу пассажирского салона, разложил лесенку и помог подняться.

В воздухе я проверила почту. Два пропущенных вызова – от Августа и от Алиши. Текстовое сообщение от Августа: «Делла, что случилось, почему не отвечаешь?» Я соврала: «Извини, я в полиции, важная информация, позже отчитаюсь». «К черту отчеты, – написал он мне тут же, – немедленно на яхту и на Кларион. Можешь взять с собой Берга. Сиди там, пока я не прилечу». Ну вот делать мне больше нечего, ага. Я долго думала, что бы этакого сказать, но ничего остроумного сочинить не смогла, поэтому оставила приказ без комментариев.

Мне не впервой не подчиняться приказам. Тем более что меня в любом случае увольняют.

Такси плавно снизилось перед зданием, которое занимало управление криминальной полиции Эвереста.

* * *

Я поняла, что Лючия была очень деликатным человеком. Она охарактеризовала Роберта Зелинского как поганца. На мой взгляд, он был самым настоящим говнюком.

Третий час мы вчетвером уговаривали его сдаться. Я уже впала в подобие транса, у меня отключились чувства и эмоции, я помнила только о задаче. Меня несколько часов протерзали в полиции, пытаясь выудить признание в сговоре с Даймоном.

Старичок, как я и догадывалась, был нашим неуловимым диверсантом – на тросе, с помощью которого он ушел из номера, остались частички его кожи. Видимо, был неаккуратен, когда надевал перчатки. Во время перестрелки он пользовался «джеймсоном» – это очень точный и несуразно дорогой ствол, которым в армии пользуется только спецназ. Не лучший выбор для пальбы в тесных помещениях, потому что длинноват, хотя заблокировать коридор самое милое дело. Полицейские додумались до того, что разжиться «джеймсоном» Даймон мог через Макса, но самого князя допрашивать побоялись, поэтому мучили меня. А я не собиралась ничего рассказывать про Даймона, поэтому не могла даже объяснить, насколько нелепа их версия. Положим, я знала, что аргументов в ее пользу, пусть не убойных, но заслуживающих внимания, много: Даймон прилетел с нами, заселился в гостиницу одновременно со мной, постоянно высовывался в коридор, стоило кому-то приблизиться к моему номеру. Вел себя как сторожевая собака, короче говоря. Но полицейские этого не знали, потому что прилетел Даймон под именем Джейкоба Бирмы – кстати, его чип лежал у меня в особом кармашке на бюстгальтере, и если бы его нашли, это была бы улика, а не просто «аргумент», – а заселился и вовсе нелегально. То бишь он вскрыл пустующий номер электронной отмычкой, подключился к гостиничной сети и вынес этот номер из базы свободных, не внося в базу занятых. По всей видимости, он никуда не выходил, однако осталось загадкой, что же он ел и как отправлял естественные надобности, потому что никаких пищевых заказов в номер не было и сантехника оставалась нетронутой после очередной обработки. Такое ощущение, что он жил на клочке пола перед дверью. Теоретически питаться мог и таблетками, но таблетки не отменяют потребности в воде, а вода должна регулярно выводиться из организма. Мог пописать в пакетик и унести с собой. Но таксист, видевший, как старичок убегал, не заметил, чтобы у него был багаж. Вопрос: куда Даймон дел свои отходы жизнедеятельности и, самое главное, «джеймсон»? Это не пукалка для дамской сумочки, его в карман не положишь и под мышкой не спрячешь. Полиция почему-то считала, что ясность могу внести только я. Я предложила им осмотреть балконы всех нижележащих номеров в гостинице и мусорные баки – если их содержимое уже не отправили на переработку. По идее не должны, в случае вроде нашего полиция первым делом сигналит мусорщикам, чтобы контейнеры с указанной территории не трогали до окончания работы криминалистов. Опять же, что с вертолетом, на котором улетел Даймон? Вертолет еще не нашли, грустно сообщили мне.