Леди и горец - [9]

Шрифт
Интервал

— Только две лошади, — пробормотал старый слуга.

— Появятся и другие.

Фергал промолчал, но от его молчания кровь стыла в жилах. Роб стал спускаться по вышербленным ступеням в большой замковый зал, старик поплелся за ним. Вскоре к ним присоединилась старая гончая, ходившая за Робом по пятам. Когда Роб вошел в зал, под его сапогами захрустел устилавший пол засохший камыш. В зале царил полумрак; древние стены, закопченные балки, поддерживавшие высокий потолок, и погасший камин, где, словно горящий глаз циклопа, рдел один-единственный уголек, нагоняли тоску. У камина Роб остановился, его мрачный вид напугал развалившегося на деревянной лавке слугу, который сразу же вскочил на ноги, толкнув локтем своего приятеля, дремавшего рядом. Тот спросонок захлопал глазами, узнал Роба и тоже вскочил. Потом они оба, пробормотав в свое оправдание нечто невразумительное, приступили к исполнению своих обязанностей, проявив при этом несвойственную им прыть. Когда они стали сметать в угол грязный камыш, во все стороны полетела пыль, мякина, труха и прочая дрянь.

— Вот мерзавцы, — проворчал Фергал. — Оставил их ненадолго, так они спать завалились. Ну ничего, приехал хозяин, теперь им придется пошевеливаться.

Когда Роб вышел во двор, там слонялись не то два, не то три человека. Припадая на больную ногу и загребая сапогами грязь, Роб подошел к воротам и, услышав громовой крик отца: «Отворяй!» — отодвинул засов, распахнул массивные деревянные створки, после чего навалился всем телом на рукоятку лебедки подъемного моста. Заскрежетали шестеренки, зазвенели, выползая из своих гнезд, цепи. Как только мост опустился, Ангус Кэмпбелл промчался по нему на своем жеребце и нырнул в арку ворот. Потом простучала копытами по деревянному настилу моста вторая лошадь, которой правил стройный светловолосый всадник, закутанный в плед с цветами клана Кэмпбелл и маленькой девочкой на руках. Неожиданно Роб понял, что перед ним не Дирмид и не Дункан. В замок Лохви с ребенком на руках въехала женщина. Одарив женщину любопытным взглядом, Роб повернулся к отцу. Ангус Кэмпбелл остановил своего взмыленного коня и соскочил на землю. Плечи у него сутулились, голова уныло клонилась вниз, рыжие с проседью волосы были влажными от пота и липли к затылку, руки слегка подрагивали. Избегая смотреть сыну в глаза, Ангус торопливо повернулся к Фергалу и хриплым голосом произнес:

— Фергал, отведи женщину и ребенка в главную башню и там запри. И прикажи, чтобы их хорошо охраняли.

Роб бросился к лэрду; он не мог больше молчать.

— Где парни, отец? Где твои сыновья? Не глядя на сына, Ангус пробурчал:

— Они помогли мне выиграть время и уйти с заложниками от погони.

— Значит, они едут за тобой?

Ответом было молчание. У Роба перехватило горло и сдавило грудь. На мгновение он лишился дара речи. Его язык и губы никак не могли облечь в слова вопрос, к которому взывали его чувства и разум. У него все еще оставалась слабая надежда, что братьев захватили в плен и отдадут за выкуп.

Роб с шумом втянул в себя воздух, у которого был горький привкус утраты. Потом его взгляд переместился на женщину, державшую на руках маленькую девочку. Женщина тоже на него посмотрела, и в ее зеленых глазах промелькнул отблеск какого-то чувства, подозрительно напоминавшего жалость. Этот отблеск убил в нем всякую надежду, зато развязал язык.

— Пусть тебя дьявол проглотит, старый дурень, — негромко сказал он отцу, который при этих словах зло блеснул глазами и расправил плечи. — Твои жадность и гордыня сгубили всех. Но неужели жизнь этого ребенка стоит жизни моих братьев? А граф Аргилл с его непомерным самомнением? Думаешь, он стоит Дирмида или Дункана? Черта с два! Он такое же дерьмо, как и ты…

— Придержи свой грязный язык! — прорычал Ангус. — Я сделал то, что должен был сделать. И твои братья тоже. Будь ты мужчиной, поехал бы с нами, а не прятался за этими стенами, как трусливый пес!

Фергал подался вперед и хотел уже было вступить в разговор, но Роб взмахом руки заставил его замолчать, после чего, обратившись к отцу, с горечью и презрением бросил:

— Думай обо мне что хочешь. Твое мнение отныне ничего для меня не значит.

— И никогда не значило. — Ангус опустил глаза и стал сосредоточенно разглядывать мозоли у себя на ладонях. — Господь свидетель, уж лучше бы ты…

Роб договорил за него:

— «Уж лучше бы ты погиб вместо них»? Ты это хотел сказать? Что ж, с этим я спорить не стану. Действительно, так было бы лучше для всех.

— Если бы ты поехал с нами, все могло кончиться по-другому! — в запальчивости крикнул Ангус, подняв голову.

— И опять ты прав! Поскольку я бы не допустил, чтобы ты принес в жертву моих братьев, стараясь угодить этому проклятому Аргиллу.

Ангус выбросил вперед кулак размером с детскую голову, вложив в удар всю свою силу и вес. Роб увернулся, но так неловко, что из-за жгучей боли в ноге едва не потерял равновесие. Зато Ангус, промахнувшись, не удержался на ногах и рухнул посреди двора в грязь. Фергал, желая помочь хозяину подняться, протянул ему руку, но Ангус ладонью отшвырнул ее в сторону и встал на колени, упершись руками в бедра. Головы он так и не поднял и на сына не посмотрел. Тягостное зрелище стоявшего на коленях отца поразило Роба до глубины души, но он не смог заставить себя к нему подойти, Воцарилась мертвая тишина. Стоявшие во дворе слуги и женщина-заложница с ребенком на руках молча созерцали унижение могущественного барона. Даже лошади — и те замерли на месте. Роб видел, как голова лэрда склонилась к груди, а его могучие плечи стали содрогаться от сдерживаемых рыданий. Роба обуял страх: лэрд за всю свою жизнь не пролил ни единой слезы, ни разу не проявил собственной слабости. Тем более при слугах да еще заложниках. Роб медленно опустился перед отцом на колени. Теперь он находился так близко от Ангуса, что чувствовал его дыхание. Но не нашел слов, чтобы утешить его или ободрить. Его обуревали самые противоречивые чувства — гнев, скорбь, душевная боль, жалость. Они душили его, надрывали грудь, и он не в силах был исторгнуть из своих уст ни единого звука. Ангус поднял наконец на сына покрасневшие глаза, в которых блестели непросохшие слезы и проступала печаль. А потом он заговорил — несвязно, едва слышно, прерывающимся от волнения голосом:


Еще от автора Джулиана Гарнетт
Клятва рыцаря

Нормандский рыцарь Люк Луве, посланный королем усмирить восставших саксов, уверен в своей легкой победе. Но, встретившись на поле битвы со своим врагом, он был сражен... не мечом, а красотой и отвагой саксонской принцессы Коры де Бэльфур. Девушка поклялась, что никогда не уступит надменному рыцарю. Но что больше ее тревожит – вероломные планы ее врага или жар его страсти?


Прекрасная колдунья

Вернувшись из крестового похода, славный рыцарь Рональд Гриффин встречает таинственную красавицу, которую все считают колдуньей или королевой фей. Она и впрямь его околдовала, но ей нужны лишь его доблесть и сила, ибо он, по предсказанию, должен помочь ей вернуть то, что было утрачено. Ради своей цели она готова пустить в ход обман, свои чары и необычный дар… Но неожиданно в их отношения вторгается иная магия — магия любви…


Любовь на острие кинжала

Грозный Рольф Драговник по прозвищу Дракон всю жизнь полагался на силу своего меча и свою несокрушимую волю. Чтобы спасти своего сына из рук жестокого врага, он захватывает в заложницы прекрасную леди Эннис. Дракон полагает, что его очерствевшая душа не поддается женским чарам. Но его ждет жестокое потрясение. Он вдруг понимает: спасение сына будет стоить ему очень дорого – он может потерять свою свободу и оказаться в плену у собственного сердца…


Рекомендуем почитать
Любовь на плахе (Невеста)

Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.


Полночный всадник

Эпохе испанского правления в Калифорнии приходит конец — американцы вытесняют гордых идальго с их законных территорий. Испанцы отвечают завоевателям дерзкими налетами и головокружительными вылазками… Жизнь благородного разбойника Рамона де ла Герра наполнена опасными приключениями, лихими погонями, отчаянными грабежами. Казалось бы, в ней нет места для любви и нежности. Но однажды Рамон встречает гордую юную Кэрли Мак-Коннелл — и его ожесточившееся сердце словно обжигает пламя…


Поцелуй меня, Катриона

Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…


Сердце в подарок

Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.


Боваллет, или Влюбленный корсар

Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...


Аметистовая корона

Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.


Дар

Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.


Черный маркиз

Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.


Рабыня страсти

Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.


Герцог и я

Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…