Леди и горец - [27]
— Я на стороне справедливости.
Ангус криво усмехнулся и поднял голову, чтобы посмотреть в лицо своему среднему сыну, который был выше его на полголовы.
— Врешь! Ты на стороне саксонки.
Роб видел, как упрямо выпятил челюсть Ангус, и понял, что взывать к его разуму бесполезно.
— Повторяю, ты не должен ее обижать. С заложницей надо обращаться хорошо, и не важно, кто она — саксонка или жительница гор.
Роб произнес это, отчеканивая каждое слово, в упор глядя на Ангуса — пусть отец поймет, что Роб ни на шаг не отступит от своих позиций. И Ангус понял. В углах рта у него пролегли две жесткие складки, а глаза стали узкими, как прорези в забрале шлема. Роб хорошо знал, чем все это кончится. Отец не терпел, когда ему перечили, и наказывал строптивца ударом тяжелого кулака. Так было всегда — с тех самых пор, когда Роб, став подростком, начал проявлять характер. Ангус ударил сына в подбородок; Роб даже не сделал попытки пригнуться, и его отбросило на шаг назад. Из глаз у него посыпались искры, и он не заметил, как отец нанес ему второй удар — только почувствовал на губах солоноватый привкус крови. Ему показалось, что на него обрушилась каменная плита и зал перед ним закружился. Однако ему удалось сохранить равновесие, и он продолжал стоять перед Ангусом в полный рост, широко расставив для устойчивости ноги. Как через мутное стекло Роб видел маячившего за спиной у отца старого Фергала, а чуть в стороне от него — вдову Линдсей. Она побелела как полотно, а руки прижимала к губам — видимо, сдерживая крик. Роб позволил ударить себя и в третий раз, после чего помотал головой, чтобы избавиться от головокружения и застилавшей глаза пелены.
— Хватит, — негромко произнес он, заметив, что отец разжал кулаки.
Ярость постепенно оставляла Ангуса, глаза его слегка просветлели.
— Что ж, хватит так хватит, — пробурчал он. Вытер разбитые в кровь костяшки пальцев о полу туники, повернулся и, не сказав больше ни слова, вышел из зала.
Робу очень хотелось присесть, чтобы перевести дух: голова у него шла кругом, а колени подгибались от слабости. Но он, зная, что на него смотрят Фергал и вдова, пересек зал, старательно впечатывая в каменные плиты подошвы своих сапог, и даже ни разу не покачнулся. Под его сапогами потрескивал чистый сухой камыш, который слуги рассыпали по полу по распоряжению вдовы Линдсей. Кем бы ни была эта женщина в действительности — ведьмой или феей, спорить с тем, что хозяйка она замечательная, не приходилось.
По шороху платья у него за спиной он понял, что вдова Линдсей последовала за ним.
— Прошу тебя, сэр, позволь мне осмотреть и промыть твои раны.
— В этом нет необходимости.
Это не было простым упрямством, причина отказа крылась в чем-то другом.
— Ты пострадал из-за меня. Предоставь же мне возможность тебя полечить.
Слегка поморщившись от боли в бедре, он повернулся к ней и, блеснув глазами, произнес:
— Я пострадал из-за того, что так было угодно мне — ну и лэрду, конечно. У него на душе раны, которые никому не видны. Если боль, которую он мне причинил, способна облегчить его страдания, то я готов ее вытерпеть. Это мой долг — долг вассала и сына. А раны я в состоянии вылечить сам.
Она со скептическим видом выгнула бровь.
— Не уверена, что ты сможешь врачевать свои раны. К примеру, рана в бедре, которую ты получил с месяц назад, должна была уже зажить, а между тем ты все еще хромаешь. И я ничуть не удивлюсь, если она загноится.
— Спорить не стану. Она заживает довольно медленно.
— Она вообще не заживает. Я тебе больше скажу — от нее исходит запах гнили, это чувствуется даже на расстоянии. Боюсь, как бы тебе не пришлось распрощаться с ногой.
Нечто подобное уже приходило Робу в голову. Недаром он ходил к старой Мэгги, которая лечила ему рану, смазывая ее какой-то вонючей мазью и читая прогонявшие лихорадку заговоры.
— Ты Цезаря видел? — спросила Джудит и, когда Роб кивнул, улыбнулась. — Он уже бегает, хотя после его стычки с кабаном прошло совсем немного времени. Так что позволь мне тебя осмотреть. Ведь хуже не будет, верно?
— Господь свидетель, ты упрямая женщина.
— Да, так многие говорят. Итак, где прикажешь тебя осматривать — на кухне или в каком-нибудь более укромном месте?
— Мне бы не хотелось, чтобы мои раны осматривали вместе с тобой все остальные обитатели Лохви. Пойдем в светелку на третьем этаже. В это время дня она обычно пустует.
Не дожидаясь ее ответа, он направился к винтовой лестнице, которая вела в башню. Надвигалась гроза, небо затянули свинцовые тучи, и в лестничном колодце было бы совсем темно, если бы не тусклые масляные светильники в нишах. Раскаты грома слышались даже на лестнице. В воздухе чувствовалось гнетущее предгрозовое напряжение, которое могло в любой момент разрядиться молниями. Впрочем, это ощущение часто навещало Роба в стенах Лохви и от погоды не зависело. Да что Лохви! Ощущение близкой грозы витало в атмосфере Шотландии с тех пор, как горец Уильям Уоллис начал вооруженную борьбу с англичанами, и за последние тридцать лет ничуть не ослабло. Сколько Роб себя помнил, он и все, кто его окружал, жили в постоянном ожидании войны. Когда ему исполнилось шесть лет, родичи вручили ему маленький меч и стали обучать обращению с ним. Для Рыжего Дьявола Лохви было делом чести обучить своих сыновей военному делу. Этого требовали не только его личные амбиции — в хороших солдатах нуждалась его родная Шотландия. На войне раны получали часто, и к ним все привыкли. Так что опытному воину было бы стыдно придавать им слишком большое значение. Что же до кровотечения и боли — этих естественных последствий любого ранения, то считалось, что они просто недостойны внимания. По этой причине Робу и не хотелось, чтобы кто-нибудь видел, как англичанка будет обрабатывать его раны. Если бы не страх потерять ногу, он никогда бы ей этого не позволил. В светелке имелись каменный очаг, стул и стол. Кроме того, там стояла большая кровать, а на полу лежали плетенные из соломы маты. Роб присел на неудобный колченогий стул, привычно поморщившись от боли в ране, нанесенной ему английским оружием в бою за крепость Норхем — в то самый день, когда в Лондоне состоялась коронация юного Эдуарда III. С тех пор уже прошло полтора месяца, но стоило ему только сделать резкое движение, как рана снов: открывалась. Леди Линдсей умеет врачевать раны — она это уже доказала, ухаживая за Цезарем, и Роб надеялся, что нога у него скоро станет как новенькая. Воины часто умирали от лихорадки, являвшейся следствием ранения, но еще чаще им отнимали пораженные гнойным воспалением конечности. Робу же, ясное дело, калекой быть не хотелось. Распахнулась дверь, и вошла леди Линдсей. В одной руке у нее была небольшая корзинка, в другой — рулон льняных бинтов. Улыбнувшись, она сказала:
Нормандский рыцарь Люк Луве, посланный королем усмирить восставших саксов, уверен в своей легкой победе. Но, встретившись на поле битвы со своим врагом, он был сражен... не мечом, а красотой и отвагой саксонской принцессы Коры де Бэльфур. Девушка поклялась, что никогда не уступит надменному рыцарю. Но что больше ее тревожит – вероломные планы ее врага или жар его страсти?
Вернувшись из крестового похода, славный рыцарь Рональд Гриффин встречает таинственную красавицу, которую все считают колдуньей или королевой фей. Она и впрямь его околдовала, но ей нужны лишь его доблесть и сила, ибо он, по предсказанию, должен помочь ей вернуть то, что было утрачено. Ради своей цели она готова пустить в ход обман, свои чары и необычный дар… Но неожиданно в их отношения вторгается иная магия — магия любви…
Грозный Рольф Драговник по прозвищу Дракон всю жизнь полагался на силу своего меча и свою несокрушимую волю. Чтобы спасти своего сына из рук жестокого врага, он захватывает в заложницы прекрасную леди Эннис. Дракон полагает, что его очерствевшая душа не поддается женским чарам. Но его ждет жестокое потрясение. Он вдруг понимает: спасение сына будет стоить ему очень дорого – он может потерять свою свободу и оказаться в плену у собственного сердца…
Ненависть и ужас испытала очаровательная южанка Уинтер Степлтон, узнав, что мачеха попросту собирается продать ее в жены богатому финансисту. Выход был только один – отчаянный побег далеко на Запад, с бродячими музыкантами. Но здесь беглянку уже поджидает судьба – в лице бывшего техасского рейнджера Бреда Коула. Вознаграждение за поимку Уинтер и возвращение ее в «лоно семьи» спасет разоренное ранчо Коула, но может ли думать о деньгах мужчина, встретивший внезапно женщину своей мечты?..
Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…