Леди, будьте плохой - [71]

Лошадь замерла от чистого наслаждения – девочке так легко сделать приятно, – и он сделал знак Грейс войти, в стойло. Продолжая почесывать, он заговорил с Грейс очень тихим, ровным голосом:

– Вы ведь не боитесь лошадей?

– Ничуть. Я же выросла в деревне.

– Хорошо. Входите и познакомьтесь с моей любимой девочкой. Сэм, у тебя есть, чем угостить ее?

– Бутоны люцерны, милорд.

Сэм вытащил из небольшого мешка пригоршню люцерны. Грейс взяла ее и тихонько подошла к лошади, протягивая руку. Серенити очнулась от своего блаженства, чтобы взять угощение. Грейс подошла ближе и позволила лошади понюхать себя и потереться мордой. Когда Серенити потянулась к ее шляпке, Грейс рассмеялась и придержала шляпу, поглаживая лошадь по длинной блестящей шее.

Движением брови Рочдейл отослал Сэма, чтобы побыть наедине с двумя любимыми девочками.

– Серенити, познакомься с Грейс. Она очень хороший человек, и я уверен, она уже любит тебя.

– Ты красавица, – сказала Грейс, продолжая гладить кобылу по шее. – И знаешь это, да?

– Это она знает. Знает, что она лучше всех остальных, и завтра выиграет мне кругленькую сумму, правда, моя девочка?

Они провели с Серенити еще несколько минут, а потом вернулись к карете, чтобы ехать в гостиницу.

– Я понимаю, почему вы любите ее, – сказала Грейс. – Она восхитительное создание.

Настолько восхитительное, что Рочдейл был готов соблазнить прекрасную Грейс, чтобы сохранить Серенити в своей конюшне.

– Это моя самая лучшая лошадь. Она выиграла здесь, в Ньюмаркете, несколько кубков, а еще королевский кубок в Ноттингеме и несколько крупных денежных призов. Завтрашняя скачка не входит в число восьми главных скачек в Ньюмаркете, но здесь неофициально разыгрывается частный приз. Я просто хотел, чтобы она потренировалась перед Гудвудом.

– Мне не терпится увидеть, как она побежит.

Грейс робко взглянула на него, намекая, что есть и другие вещи, которые она ждет с не меньшим нетерпением.

Они приехали в «Королевскую голову» и предоставили форейторам заниматься каретой и лошадьми. Рочдейл достал из багажного отделения небольшую коробку и отнес ее в гостиницу. Хозяин хорошо знал его и получил щедрую награду за то, что быстро и незаметно провел их в приготовленные комнаты: две спальни, разделенные небольшой гостиной. По предварительной договоренности путешественников ждал холодный ужин с графином лучшего хозяйского кларета. Еще один соверен скользнул в руку хозяина гостиницы, когда он уходил, – дополнительная гарантия, что их не потревожат.

Они разошлись по своим отдельным комнатам, чтобы смыть дорожную пыль. От глаз Рочдейла не ускользнуло, что Грейс облегченно вздохнула, поняв, что ненадолго остается одна. Он бросил шляпу на кровать и снял сюртук, чтобы умыться. Затем не спеша побрился, щетина на его подбородке уже становилась жесткой, а он не хотел поцарапать нежную кожу Грейс.

Рочдейл изо всех сил старался отбросить чувство вины. Встреча с Серенити напомнила ему, как важно выиграть это пари. Это даже важнее, чем выиграть Альбиона у Шина; возможная потеря Серенити причиняла боль, не хотелось даже думать об этом.

Грейс присоединилась к нему в гостиной, она сняла шляпку и накидку. Ее платье было из простого белого муслина с вышивкой по подолу и по краю корсажа. Рукава короткие, оставляющие тонкие бледные руки восхитительно обнаженными. Волосы убраны на затылке в простой пучок. Рочдейл вспомнил, как они выглядели на маскараде, распущенные по спине, и возбудился от одной мысли, что увидит их снова.

Пока они ужинали, он не без усилий справлялся со своим возбуждением. Грейс ела мало, и он видел, что она нервничает. Он предложил ей выпить вина. Когда ее бокал опустел, Рочдейл снова наполнил его. Она быстро проглотила второй бокал, икнула и застенчиво улыбнулась.

– Для храбрости, – сказала она.

Новая волна вины окатила его от этих простых слов. Смелость совершенно другого рода привела ее сегодня сюда. Он, наверное, никогда не поймет, насколько это для нее огромный шаг, никогда не поймет, что она поставила на себе крест, чтобы быть с ним. Но Рочдейл понимал – это серьезный поступок.

Он старался поддерживать непринужденный разговор и развлекал ее. Она, кажется, немного расслабилась, но тревога все еще была заметна. Грейс сидела и ковырялась в тарелке. Смех, который ему удалось вызвать у нее, не был глубоким, страстным звуком, который он любил, – он был робким и хрупким.

В конце концов Рочдейл извинился, прошел в свою спальню и открыл маленький чемодан, который привез с собой. Он достал из него две прозрачные вещицы и вернулся в гостиную.

– Поскольку я не предупредил вас честно о своих планах, – сказал он, – я взял на себя смелость привезти для вас это. Я не знал, что вы выберете. Если хотите, завтра мы можем пройтись по магазинам.

Он протянул ей вещи, розовую шелковую ночную рубашку и такой же халат. Он потратил немало времени, выбирая для нее подходящее ночное одеяние. Оно не было ни слишком непристойным, ни слишком пуританским. Оно было красивым и элегантным и казалось именно таким, какое могла бы носить Грейс.

– О, как… как красиво, Джон! Я не представляла… я думала… О Господи, боюсь, я все-таки нервничаю. Вы должны простить меня, но я не знаю, что происходит. – Ее кожа порозовела от лица до шеи и вниз по рукам.