Лэд - [69]

В следующее мгновение Шварцу пришлось быстро отскочить назад, потому что Лэд, молниеносно уклонившись от летящего со свистом хлыста, бросился прямо к горлу нападавшего. Он не рычал, он не ждал. Он просто прыгнул на врага с яростью, которая заставила Маклэя ахнуть.

Хозяин остановил пса еще в прыжке.

— Лежать, Лэд, — тихо скомандовал он.

И колли, как ни в чем не бывало, послушно растянулся на полу у ног Хозяйки. Но теперь его глаза неотрывно и непримиримо следили за человеком, который пытался его ударить.

— Это немного странно, не правда ли, — подвел итоги Хозяин, — что он вдруг бросился на тебя сейчас, хотя утром, как ты утверждаешь, пугливо сбежал от одного удара.

— Ну, все понятно, — проворчал Шварц. Его доселе несгибаемое самообладание заметно пострадало от неожиданного нападения. — Он тут не один, а с владельцами, и все такое. Вот он и осмелел. А сегодня утром, когда я ему вдарил как следует, все, о чем он мечтал, так это унести лапы подобру-поздорову.

— Хм! — задумался Хозяин. — Ты бьешь сильно, Шварц. Этого у тебя не отнимешь. Сейчас ты промахнулся, хлыст не задел Лэда. Но сам хлыст сломался. И оставил заметный след на деревянном полу. Когда ты бил палкой пса-убийцу, то удар был такой же силы?

— Чуть сильнее даже, — отвечал Шварц. — Я был зол как черт. Я…

— Кожа собаки нежнее, чем сосновый пол, — сказал Хозяин. — Ваша честь, такой удар оставил бы на теле Лэда рубец с дюйм глубиной. Не согласится ли ваша честь провести рукой по его спине, чтобы попытаться нащупать такой рубец?

— Это выходит за всякие рамки! — взорвался негодованием Титус Ромейн. — Вы уходите от сути дела, говорю вам! Я…

— Ваша честь, прошу вас! — настаивал Хозяин.

Судья вышел из-за стола и свистом подозвал Лэда.

Собака с сомнением посмотрела на Хозяина. Хозяин кивнул. Колли поднялся и ленивым шагом подошел к ожидающему его Судье. Маклэй провел ищущей рукой по чудесной рыжевато-коричневой шубе от головы до тазовой кости, потом по обоим лохматым бокам собаки. Лэд ненавидел, когда к нему прикасаются чужаки, однако мягкого слова Хозяйки оказалось достаточно, чтобы он стоял, не шевелясь, и позволил ощупать себя.

— Я не нахожу ни рубцов, ни каких-то иных отметин, — в конце концов сообщил Судья.

Хозяйка счастливо улыбалась. Все разбирательство вплоть до этого момента шло в соответствии с планом, который она сама придумала и предложила супругу. План этот был основан на ее знании Лэда.

— Шварц, — продолжил Хозяин, перебив очередную возмущенную тираду со стороны Ромейна, — боюсь, нынче утром ты ударил не так сильно, как тебе казалось. Или же какая-то другая собака сейчас бегает с огромным рубцом на спине. А теперь что касается пинка, которым ты напоследок угостил колли. Я…

— Я не стану повторять этого на вашем кровожадном псе! — испуганно заорал Шварц. — Даже если Судья арестует меня за неуважение к суду — не стану! Да он просто убьет меня!

— Но ведь сегодня утром он трусливо убежал от тебя, — напомнил ему Хозяин. — Ну ладно, я не буду настаивать на том, чтобы ты пнул Лэда. Но ты говоришь, тот пинок был несильным, потому что пес убегал, когда твой сапог достал его. Мне любопытно все-таки, какой силы был тот пинок. Любопытно настолько, что я готов предложить себя вместо Лэда. Мой сапог для верховой езды — хорошая мишень. Будь так любезен, Шварц, пни меня вот сюда. И постарайся пнуть с точно такой же силой — не больше и не меньше, — с какой ты пнул собаку.

— Я возражаю! — выкрикнул Ромейн. — Это бессмысленное дуракаваляние…

— Ваша честь, пожалуйста! — попросил Хозяин, переводя взгляд с растерянного Шварца на еще более озадаченного Судью.

Маклэй уже подскочил на ноги, чтобы запретить столь странное действо. Но горячая мольба в глазах Хозяина заставила Судью помедлить. И он опять глянул на Хозяйку. Ее лицо освещала довольная улыбка. Судья заметил, однако, что, поглаживая Лэда по макушке, Хозяйка тихонько поворачивает его морду в сторону Шварца.

— Итак, давай! — скомандовал Хозяин. — Как только будешь готов, Шварц! Не каждый день немцу выпадает шанс пнуть американца. И я обещаю, что не брошусь на тебя, как сделал это Лэд. Ну, пинай!

Неловко запнувшись, Шварц шагнул вперед. Движимый врожденным, типично немецким преклонением перед Законом — и при этом, вероятно, будучи не прочь отомстить человеку, чей пес только что пытался придушить его, — он отвел ногу в грубом башмаке, примеряясь, как бы посильнее ударить по голени Хозяина, затянутой толстой кожей сапога.

Пинок не достиг цели. Нет, Хозяин не увернулся, не блокировал удар. Он стоял абсолютно неподвижно и выжидающе ухмылялся.

Но весь зал судебных заседаний потряс дикий рык — рык безумной ярости. Шварц в ужасе опустил свою занесенную левую ногу, но на него по воздуху уже неслась огромная мохнатая фигура.

Пинок, грозящий его боготворимому Хозяину, возымел на Лэда именно тот эффект, на который и рассчитывала Хозяйка, планируя этот маневр. Почти любая хорошая собака набросится на того, кто ударит ее хозяина. И Лэд, казалось, понял, что пинок — это посягательство похуже, чем удар.

Направленный на Хозяина башмак Шварца вызвал в добродушном псе маниакальную ярость. Память о том, как Шварц пытался стегнуть самого Лэда, совершенно померкла по сравнению с таким кощунством. В сердце колли вспыхнула неизбывная кровная ненависть к этому человеку. И Хозяйка знала, что так будет.