Лэд - [57]

— Стойте! — оборвал его Хозяин. Он вновь обрел голос, но при этом утратил всякое самообладание. — Что за чушь вы тут порете? Сколько владельцев собак, по-вашему, подпишется под этой безумной доктриной? Вы с кем-то уже говорили? Или я — ваша первая мишень?

— Жаль, что мою идею вы восприняли в штыки, — упрекнул его Глюр. — Я-то полагал, что вы человек более широких взглядов, но похоже, вы ничем не отличаетесь от остальных — такой же упертый.

— А, так значит, были и «остальные»? — подловил его на слове Хозяин. — «Остальные»! И я, значит, не первый? Рад, что у соседей хватило ума отправить вас ни с чем.

— Они просто слепо обожают собак, что один, что второй, — обиженно буркнул Глюр, — и вы, как оказалось, такой же. Один из них кричал мне вслед нечто совсем уж невообразимое, но я очень надеюсь, что просто ослышался, потому что в противном случае у меня есть все основания подать на него в суд за клевету. А другой болван и вовсе грозил взяться за оружие, если я не покину его владения.

— Эх, какая досада! — вздохнул Хозяин. — Кажется, те два человека сказали и сделали все, что только можно, и я уже ничего нового не придумаю. Хотя… послушайте меня всего две минуты. Я читал в газетах несколько статей против собак, но впервые лично сталкиваюсь с человеком, который поддерживает этот бред. И я собираюсь…

— Тут не о чем спорить, — высокомерно перебил его Глюр.

— Ничего подобного, — не сдавался Хозяин. — Спорить можно обо всем, кроме религии, любви и зубной боли. Вы говорите, что собак следует уничтожить, что это наш долг перед родиной, и основной ваш аргумент — это то, что они не приносят пользы. Только это неверно. Вы ошибаетесь с самого начала. Сейчас я не говорю об огромных питомниках, где один человек разводит сотни собак примерно так же, как разводят призовых свиней. Хотя вспомните, что сделали для страны владельцы таких питомников на прошлой нью-йоркской выставке в «Мэдисон-сквер-гарден»! Многотысячная прибыль от выставки, вся до последнего пенни, была отдана в Красный Крест! Но мы с вами говорим не о них, а о таких людях, которые держат одну, две или даже три собаки в качестве домашних животных. О таких, как я, например. Вы знаете, во что мне обходится содержание одной собаки?

— Меня не интересует статистика…

— Ну, разумеется. Когда это фанатиков интересовала статистика. В любом случае, я подсчитал это несколько недель назад, когда прочитал одну из тех антисобачьих статей. На всех моих собак у меня уходит меньше одного доллара в неделю. За год едва ли трачу полсотни долларов. Это факт. И…

— И эти пятьдесят долларов, — подхватил Глюр, — оплатили бы солдату…

— Не оплатили бы! — возразил Хозяин, из последних сил удерживаясь в рамках относительной вежливости. — Но могу сказать, на что их действительно придется потратить, если избавиться от собак. Часть этих денег уйдет на страховку от краж, которая сейчас мне не нужна, потому что ни один злоумышленник не рискует залезть в мой дом ночью. Еще мне придется тратить деньги на то, чтобы возместить украденное. Например, в моих конюшнях хранится пять комплектов первоклассной упряжи и две или три запасных автомобильных шины. Если я не очень заблуждаюсь, с большей половиной этих вещей я бы уже распрощался, если бы Лэд не загнал на дерево того человека, который нацеливался на них.

— Пфью, — взорвался презрением Глюр. — Никого мы на дереве не видели. Нет никаких доказательств того, что…

— Для меня там предостаточно доказательств, — продолжал Хозяин. — И если бы Лэд не учуял вора, его заметили бы другие мои собаки. Как я вам уже говорил, мой дом и моя конюшня — единственные на этом берегу озера, которые ни разу не были ограблены. Мой сад и мой огород — единственные, из которых не похищали урожай. И моя усадьба — единственная в округе, где собак круглый год держат не на привязи. Мои взносы за участие собак в выставках Красного Креста более чем оправдали их содержание, и все эти взносы были пущены на благотворительность…

— Но…

— Женщины моей семьи днем и ночью в такой безопасности, как будто их охраняет взвод автоматчиков. Здесь, в глуши Северного Джерси, подобное спокойствие дорогого стоит. Я не учитываю сейчас другие способы, которыми наши псы приносят нам прибыль. Мы даже не будем говорить о тех деньгах, которые Красный Крест получил благодаря Лэду — в тот раз, когда мы отправили на переплавку его награду — Золотую шляпу стоимостью тысяча шестьсот долларов. И также я не говорю о тех отношениях, которые существуют между нами и нашими собаками, и о том, как много они для нас значат. С какой стороны ни посмотри, от этих животных только польза, никакого вреда. И они вовсе не «безбилетники». Каждый год я плачу за них налог. Собаки — преданные, бескорыстные, дружелюбные существа, они не только непревзойденные сторожа Усадьбы, но и ее украшение. И все в обмен на объедки с нашего стола, снятое молоко, да еще покупаем сухого хлеба и мясных обрезков из лавки меньше чем на доллар в неделю. В чем, по-вашему, будет экономия для военных нужд, если я избавлюсь от собак?

— Как я уже сказал, — промолвил Глюр с холодной суровостью, — тут не о чем спорить. Я приехал сюда в надежде…