Лед - [100]
Кингсмит завязал шнурки и допил виски.
– Но правда и то, что в вас с Томом жила большая светлая мечта об Арктике, и мне это нравилось. Ты так удачно привлек его – вы совершенно соблазнили Педерсенов. Они даже взяли меньше денег, потому что вы двое беззаветно верили в свое дело. Вилла «Мидгард» отвечает чаяниям множества людей; я снимаю шляпу перед тобой.
– Что происходит с тем судном? Открой его снова.
Кингсмит хлопнул себя по лбу.
– Шон, ты ни слова не понял из того, что я сказал. Ты хоть представляешь, насколько красиво решил эту проблему в пещере? Я подумал, ты мог бы стать когда-нибудь моим полноправным преемником. Бедняга Том, он так неудачно поскользнулся. Ты ничего не мог поделать.
– Что ты хочешь сказать? – Шон встал. – Какая еще проблема в пещере?
Кингсмит пожал плечами.
– Ты мастерски управляешься с непредвиденными ситуациями. Не надо трястись, перестань, все уже кончено. Возвращаясь к текущим обстоятельствам: это просто очередная возможность потренироваться. Жизнь не состоит из черного и белого, в ней полно оттенков серого, и, если бы ты не был таким замороченным, я бы подкинул тебя на оттенок выше и позволил взять эту проблему в свои руки. Но раз ты так морочишься… я велю тебе стоять, где стоишь. Лучше потерять этот корабль, чем испортить здание, которое ты выстраиваешь.
Оба они услышали стук в дверь. Кингсмит, насторожившись, прошел через комнату и посмотрел в глазок. Его плечи расслабились, он снова стал радушным хозяином. Открыв дверь, он просиял.
– Мартина! Ты просто преступно шикарна. Я не был слегка резок? Забудь, уже все решилось. И позволь сказать мне: Шон – счастливый ублюдок!
Она сдержанно улыбнулась и посмотрела на Шона.
– Шон, тебе нужно спуститься! Я не справляюсь без тебя. Там всё бурлит, все хотят поговорить с тобой.
Кингсмит отступил, театрально восхищаясь Мартиной. Когда Шон подошел к ним, он сжал его плечо и улыбнулся:
– Фасад здания – это очень важно.
Шон спускался в лифте с Мартиной, она быстро перечисляла тех, кто пришел, говорила, сколько денег уже собрали. В зеркале отражались безупречного вида мужчина в бабочке и прекрасная женщина в зеленом платье с низким вырезом на спине.
Дверцы разошлись, и Шона оглоушила вечеринка.
Я оказался в ловушке. Дыра была слишком мала, чтобы я пролез в нее, а моя борода не пускала меня обратно в могилу. Я не видел выхода. Что за смерть мне уготована – мое тело скрючено неестественным образом, борода примерзла к саням надо мной, а вьюга безжалостно хлещет меня по лицу. Глаза и нос мне скоро засыпало снегом, и я никак не мог высвободить руки, чтобы протереть лицо. Суровый мороз проникал в мою голову, лицо замерзало и постепенно теряло чувствительность.
Собрав все силы, я дернул голову назад. Поначалу борода не отставала от саней, но я дергал снова и снова, и постепенно мои усы отстали вместе с обрывками кожи, я смог высвободиться. Я забрался в свою дыру и снова вытянулся. На миг я был безумно рад вернуться в свою могилу после столь мучительной скованности и холода. Но через несколько секунд меня стал разбирать смех от собственной глупости. Я оказался даже в худшем положении, чем прежде! Пока я ворочался, все больше снега наметало в дыру, и скоро я уже едва мог шевелиться, а медвежья шкура под моей спиной просела, так что я никак не мог достать ее.
Я снова сдался и пролежал без движения несколько часов. Но за время отдыха я немного восстановил силы и мой дух окреп. Как-никак, я был жив. Я не ел уже несколько часов, но кишечник работал как следует. И у меня возникла новая идея!
Я часто видел собачьи фекалии на следах от саней и заметил, что они застывают до твердости камня. Не окажет ли мороз такое же воздействие на продукты жизнедеятельности человека? При всей тошнотворности этой мысли, я решил провести эксперимент. Я выдавил из себя все, что смог, и кое-как вылепил из экскрементов подобие зубила, которое оставил замерзать. На этот раз я был терпелив, не желая сломать мой новый инструмент, воспользовавшись им раньше времени. Пока я ждал, проделанную мной дыру заносило снегом. Он был мягким, и смахнуть его не составляло труда, но я стряхивал его вниз, в мою могилу, постепенно заполняя ее. Наконец я решился опробовать свое зубило – и все получилось! Очень аккуратно и медленно я расширял дыру. При этом я ощущал, как по лицу у меня сочится кровь из-за вырванной вместе с кожей бороды. И вот, я решил, что дыра стала достаточно большой.
Викинг-бродяга: моя жизньи приключения (1953 г.).
Петер Фрейхен
34
Коктейли и аперитивы подавались в зеркальной, тщательно отделанной Китайской комнате. План Шона был прост: посверкать улыбкой вместе с Мартиной, а потом найти укромное место, где можно будет выяснить про это шпицбергенское судно. Но он никак не мог отделаться от заведующих пенсионными фондами, страховых баронов и банкиров – все они желали выразить соболезнования по поводу гибели Тома и напомнить о себе, пользуясь случаем.
Шон направился к барной стойке, рядом с которой на золотой подставке стояла большая фотография Тома, напоминавшая аукционный лот. Значение только что произошедшего на десятом этаже никак не укладывалось в сознании Шона. В глубине души он отчаянно хотел верить Кингсмиту: неполадка на этом корабле действительно пустяковая, команда починит его своими силами, и он сумеет достичь исландских вод. Такого рода происшествия постоянно случались в море. Шон мог бы хоть сейчас подойти к любому из воротил, занимающихся морским страхованием – их было немало в комнате, – и никто бы не удивился, услышав о незаявленных потерях или несчастных случаях, ведь так удерживался рост цен.
