Лёд моих диких снов - [22]

- Может, усыновишь его? - С издёвкой предложил другой. - Будешь ему хорошей мамочкой.

Воцарилась гробовая тишина.

- Бог тебе судья, боец, - ответил я, контролируя себя из последних сил. - Когда будешь в госпитале под себя ссаться от осколочка в темечке, вспомни тогда свои слова. Смерть с вывернутыми потрохами раем покажется.

Я вышел, не став слушать его дальнейших слов. Добравшись до барака, завернул на кухню.

- Турки не найдется? - Спросил у сонной поварихи, сидящей возле чана с кашей.

- На полке посмотри.

Прошарив взглядом все полки, отыскал-таки запыленную турку с отломанной ручкой. Хорошенько ее промыв, насыпал кофе, залил водой и поставил на газ. Через пару минут, когда поднялась пена, с помощью прихватки поднял турку, стараясь не наследить на плите. Разлив на три кружки, поставил одну перед поварихой, две забрал с собой.

В казарме царила практически полная тишина. Половина завалилась на боковую с ночного дежурства, половина отправилась на подмену. Не спал только Сёмыч.

Мне было не понятно, почему его до сих пор держали здесь. За ним и Антоном, как я понял, ещё позавчера должна была приехать машина. Мержинского должны были прикрепить к другому взводу на востоке страны. Сёмыча отправить в военный госпиталь там же. Не лучший, правда, исход для повторно вернувшегося контрактника.

- Не спишь? - Я сел на стул, рядом с его кроватью, поставив две кружки на тумбочку. - Кофе хоть со мной попей.

Подхватив за руку, напрягся и приподнял его, подтянув к изголовью.

- Не дело целый день валяться. Пневмонию подхватишь.

Я не знал, достигали ли мои слова его сознания или нет. Но мне, по сути, это было безразлично. Из всех окружающих, мне казалось, только он один понимал, в какой жопе мы здесь находимся и какая ещё ждёт впереди.

Поднеся к его губам горячую кружку, слегка наклонил, чтобы жидкость попала в рот. Семыч сделал судорожный глоток, прерывисто задышал и перевел на меня взгляд.

- Тишина, - едва слышно вытолкнул он, вместе с хрипом. - Мертвая.

- Угу. - Я сделал небольшой глоток, чувствуя, как кофе медленной тягучей волной обжигает трахею.

- Умерли. Все.

- Не твоя вина.

Я вновь поднес кружку к нему. В этот раз прилагать усилий не пришлось, он сам сделал глоток.

- Слышал где-то, что натуральный кофе понижает риск слабоумия, - поделился я. Уголок его губ дрогнул, словно он оценил мою шутку.

За окном потихоньку рассвело. Кофе кончился, неожиданно быстро оказавшись в мочевом пузыре. Хотел было уже отправиться по нужде, но в какой-то момент в мозгу перемкнуло.

- Давай, Семыч, натягивай портки. Прогуляемся.

Бросив ему одежду, принялся ждать. Руки судорожно схватили штаны. С трудом справляясь, он все же их натянул. С обувью я помог сам.

Приложив некоторые усилия, сумел поднять его на ноги. Перекинув тяжёлую руку через плечо, буквально волоком вытащил Сёмыча из казармы. Встретившиеся в отходнике бойцы, удивлённо вытаращились на открывшуюся картину. Больше всего удивились, когда с положенными процедурами он справился сам.

После, натянув на него свою куртку, выволок Сёмыча на улицу. Усадив его на лавку, принял упор лёжа на промерзлой земле и приступил к положенным нормативам.

К девяти из села прибежала санитарка с медицинской сумкой наперевес. Обвела всех испепеляющим взглядом, увидев, что ее подопечный уже не валяется мертвым грузом на постели, а вполне сносно на ней сидит.

- Кто его поднял?

- Ну, я.

- С мозгом дружишь? Ему прописан полный покой.

- Такой покой приведет только к атрофии мышц.

- Ты медик?

- Отнюдь.

- Тогда давай каждый будет заниматься своими обязанностями.

Расчехлив сумку, она достала оттуда новый подгузник, систему и два флакона для капельницы.

Ее всполошность и тихий бубнеж разбудил Сепуху. Он уселся на кровати, посмотрев в нашу сторону осоловелым взглядом.

- Слушай, Архип. Тебе чего не спится?

- Когда его заберут? - Поинтересовался я, следя за манипуляциями суматошной женщины. Ее квалификация вряд ли была способна поднять Сёмыча на ноги.

- Кто его куда заберёт? Его списали уже давно, - отозвался Сепуха, вновь укладываясь. - Смотри правде в глаза. Вы здесь никто и беспокоиться о вас никто не будет.

***

Это был первый и единственный раз, когда я решил позвонить матери. Взяв у Макса телефон, вышел из казармы и уселся на лавку, где меня никто не мог бы подслушать.

- Алло?

- Дай номер моего лечащего врача.

- Дима, ты? Что случилось?

- Номер врача.

- У тебя какие-то проблемы?

- Послушайте, Алина Анатольевна, у меня нет ни времени, ни желания объяснять. Дай номер, на том и разойдёмся.

- Дима, где ты? - Впервые в ее голосе промелькнул намек на беспокойство.

- Там, где мне и положено быть. В армии. Так что, дашь номер или как?

- Да, сейчас. Подожди.

- Смс-кой скинь.

- Хорошо, а...

Не став дослушивать, отключился. Через минуту сотовый брякнул. Пришел обещанный номер.

- Слушаю.

- Добрый день, док. Узнали? Архипов Дмитрий.

- Архипов? Узнал. По какому поводу звонишь?

- Консультацию по телефону не проведёте?

- Что стряслось, пациент? - Сквозившая в голосе усталость сменилась на профессиональную заинтересованность. Уже хоть что-то.

- Восстановление после контузии. Что нужно делать?