Лед - [68]

По дороге Сервас увидел еще одну застекленную будку с охранниками в оранжевых комбинезонах.

Потом появилось кафе, которое уже обозначалось на экранах слежения.

— Кафе для сотрудников, — пояснил Ксавье.

Окон в заведении не было, зато имелись огромные застекленные двери, выходящие на заснеженный пейзаж, а краску на стенах подобрали в теплых тонах. С полдюжины людей пили кофе и болтали. Сразу за кафе располагалась комната с высоким потолком и светильниками на светло-розовых стенах, украшенных фотографиями различных пейзажей. Удобные на вид, подобранные в тон кресла стояли так, чтобы создать несколько уютных уголков. На окнах висели тюлевые занавески, пол покрывал палас.

— Это гостиная, — сказал психиатр. — Здесь посетители могут пообщаться со своими родственниками, находящимися на излечении в институте. Разумеется, это касается только неопасных пациентов. Все встречи фиксируются камерами слежения, персонал всегда находится неподалеку.

— А остальные? — спросил Пропп, впервые открыв рот.

Ксавье с осторожностью покосился на психолога и ответил:

— Большинство пациентов никогда не принимает посетителей. У нас не психиатрическая клиника и не тюрьма в обычном смысле слова. Наше учреждение ведущее, единственное в Европе. Пациенты поступают к нам отовсюду. Все они народ беспокойный: изнасилования, жестокие действия, пытки жертв, убийства… Преступления над членами семьи или над посторонними людьми. Все многократные рецидивисты, ходят по лезвию бритвы. Мы получаем только сливки из сливок, — прибавил Ксавье со странной усмешкой. — Мало кто вообще хочет вспоминать, что наши пациенты существуют. Может, оттого наше учреждение и расположено в такой глуши. Для них мы и есть последняя семья.

Эта фраза показалась Сервасу несколько напыщенной, как и весь монолог Ксавье.

— Сколько у вас уровней безопасности?

— Три, по степени опасности пациентов: легкий, средний и высокий. Это выражается не только в количестве систем безопасности и охраны, но и в методах лечения и в стиле взаимоотношений между пациентами и персоналом.

— Кто определяет степень опасности поступившего?

— Наши сотрудники. Мы собираем совещания, у нас имеются соответствующие вопросники. Конечно же, мы тщательно изучаем досье, которое собирали наши коллеги, отправившие пациента к нам, действуем по новой, революционной методике, которая пришла сюда с моей родины. Да вот, как раз сейчас у нас новенький, которого мы будем тестировать таким способом. Пойдемте.

Он повел их к лестнице из тонких ажурных бетонных ступеней, которые вибрировали под ногами. Поднявшись на второй этаж, они оказались перед зеленой зарешеченной дверью.

На этот раз Ксавье должен был приложить руку к биометрическому определителю и набрать код на небольшой клавиатуре. Надпись на двери гласила: «СЕКТОР С. ОПАСНОСТЬ НЕВЫСОКАЯ, ПРЕДНАЗНАЧЕН ДЛЯ ПЕРСОНАЛА КАТЕГОРИЙ С, В И А».

— Это единственный вход в зону С? — спросила Циглер.

— Нет, есть еще один тамбур в конце коридора, который ведет из этой зоны в следующую, где опасность еще ниже. Он предназначен только для персонала, работающего в зонах В и А.

Ксавье повел их еще по одному длинному коридору, остановился перед дверью с надписью «Оценка», открыл ее и посторонился, чтобы могли пройти остальные.

Комната была без окон, такая крошечная, что им пришлось прижаться друг к другу. Перед экранами компьютеров сидели мужчина и женщина. На мониторы выводилось изображение с камеры и множество окон с диаграммами и графиками. Камера показывала совсем молодого парня, сидевшего на табурете в другой комнате без окон, размером не больше кладовки. На голове у него был шлем с датчиками. Опустив глаза ниже, Сервас вздрогнул. Брюки у парня были спущены, а на пенис нахлобучен какой-то странный цилиндр, тоже весь в проводках.

— Это новая методика выявления сексуальных отклонений, она базируется на наблюдении за движением глаз и плетизмографии пениса в ответ на картинки виртуальной реальности, — пояснил психиатр. — Аппарат, который вы видите на пенисе, позволяет измерить степень физиологического возбуждения в ответ на разные раздражители, иными словами — эрекцию. Параллельно с эректильной реакцией мы наблюдаем за движением глаз пациента и определяем, какая часть виртуальной картинки больше приковывает к себе его внимание.

Психиатр наклонился и указал пальцем на одно из окон на мониторе компьютера. Сервас увидел, как опускаются и взлетают разноцветные линии прямоугольной диаграммы. Под каждой линией была обозначена категория раздражителей: «взрослый мужчина», «взрослая женщина», «мальчик», «девочка» и т. д.

— Раздражители поступают со шлема в виде коротких клипов и предназначены для разных категорий пациентов: для взрослых мужчин и женщин, а также для детей девяти лет. Для сравнения есть контрольный виртуальный «пациент» с нейтральной или асексуальной реакцией. Клип длится не более трех минут, мы замеряем физиологическую и окулярную реакцию. — Он поднялся. — Надо сказать, что большинство наших пациентов — насильники. В общей сложности у нас восемьдесят восемь коек: пятьдесят три в секторе С, двадцать восемь в секторе В и семь в секторе А.