Лебединое озеро - [11]
Вбегают слуги, музыка приобретает торжественность.
Прерывая общее веселье, под звуки фанфар входит мать. Сын спешит к ней, кланяется. Ласковыми музыкальными фразами королева напоминает ему, что он отныне жених, а на вопрос о невесте рассказывает про завтрашний бал, на который приглашены все известные ей достойные принцессы. Мать уходит, а задорная и энергичная музыка продолжает веселье, ускоряя его ритм.
Краснов не знал сказки, которую смотрел. Если бы его спросили, о чём балет, он бы замялся с ответом. Сказать первое, что приходило на ум: про лебедь, погибшую от любви, — значило сказать глупость. Подумав, он мог вспомнить танец маленьких лебедей. И то, что «Лебединое озеро» показывали в Советском Союзе по телевизору в преддверии перемен управления, словно ключевую подсказку для неведомых командиров. Больше в его памяти на эту тему ничего не было. Сюжета сказки он не знал. Языком танца не владел. Перемещения актёров по сцене информации ему не прибавляли. Правда, музыка взволновала Краснова с первых же аккордов, так что к выходу королевы-матери грустная лебединая песня и праздничные проигрыши выстроились в его голове нитью клубка из детских сказок, которые он заставлял читать маму, пока не научился читать сам. Подсознательно разматывающийся клубок вёл Краснова в детство, а оттуда в сказочный мир, к беззаботному принцу, не догадывающемуся о приближающихся вызовах судьбы.
При этом Краснов с удивлением открыл, что отсутствие слуха и голоса не мешает ему слышать и понимать музыку. Пусть он понимал её по-своему, не так, как научен и привык это делать изощрённый и одарённый талантами слушатель, но и его понимание имело право быть. Хотя бы потому, что история принца казалась ему не чужой, а внутренний голос будил, не давал успокоиться под навязанный композитором мотив.
«Раз — три-че-ты-ре-пять — раз-два — раз-два и три-че-ты-ре-пять», — бедный принц! Скоро ему давать свой ответ на вечный вопрос любви! Скорее всего, ответ этот будет тривиальным, а, следовательно, роковым.
На сцене продолжал выстраиваться необходимый композитору эмоциональный фон, отражая предание о древнем мире и его людях, от которых так недалеко ушли люди мира настоящего.
Скользя под аккомпанемент звонкой арфы и навевая томную негу, прозвучала светлая плавная мелодия танца троих. За ней дуэт, где гобой с небольшим опозданием точно воспроизводил мелодию фагота, представляя дополняющие друг друга мужское и женское начала, стремящиеся стать одним целым. «Па-ра-па-ра-па-ра-пам-пам — па-ра-па-ра-па-ра-пам-пам», — известная пьеса, Краснов её раньше слышал. Быстро, быстро, еще быстрее и вместе, всегда вместе, два как один, — вступившие трубы и все оркестровые души безоговорочно утверждают поставленную цель!
Новый танец — лёгкий, в ритме польки, под соло кларнета, флейты, фагота и аккомпанемент струнных инструментов. Следующим — энергичный мужской танец, утверждающий претензию на лидерство. Движения танцоров резки, прыжки высоки, приземления уверенны.
Будто случайно в мужскую уверенность врывается лебединый проигрыш, но тревожное напоминание не долго, уступает напору оркестра, и танцорам его можно пропустить, продолжая любоваться собственными массивными движениями под уверенную поступь тяжёлых и звонких аккордов.
А Чайковский всё добавляет и добавляет кусочки в мозаику, складывая своё представление о сказке. Это уже десерт для музыкальных гурманов, мало что дающий Краснову. Его слабый в музыкальном отношении мозг переполнен завязкой действия. Он слушает, отдавшись общему музыкальному течению. Воля гармонии, организованной умелой и непреклонной рукой, несет мужчину к неведомому берегу, и он просто ждёт, когда его ноги коснутся земли.
Звучит пьеса флейт и скрипок. За ней — оживленный праздничный танец. Его сменяет танец двоих — сюита из четырех номеров: трогательное задумчивое знакомство, грациозный вальс, густое ритмичное усложнение и возвращение к начальной мысли, обогащённое голосом флейты.
А вот танец-песня, исполненный мягкой русской созерцательности. Песенную грусть создает скрипка. Не выдержав её тоски, вступает певучий гобой. Вскоре меланхоличность уступает действию, и песня переходит в быстрый галоп. Скрипка и здесь на высоте.
Новый вальс — диалог бравого корнета и первых скрипок с игривыми кларнетами.
Быстрый галопирующий танец.
И прощальный танец перебравшего вина наставника принца.
Учитель трогательно смешон, беспомощен, падает. Весёлый быстрый общий танец, к которому переходит музыка, сглаживает впечатление о досадной неловкости.
В зале зажигают все свечи. Один из гостей напоследок предлагает танец с кубками в руках. Танцуют все, под громкую музыку в ритме полонеза: «раз — два-три — че-ты-ре», — с изящной перекличкой деревянных и струнных инструментов, возгласами труб и перезвоном колокольчиков, подражающем звону бокалов.
В вечернем небе появляется стая лебедей, и звучит чарующая песня заколдованных девушек, полная нежности и печали. «Раз — три-че-ты-ре-пять — раз-два — раз-два — три-че-ты-ре-пять». «Па — па-па-па-па-па — па-па — па-па — па-па-па-па-па».
На сцене приковывает к себе внимание танцор в черном. Уже давно он ведёт себя так, как будто знает всех, и все знают его. Играет роль лучшего и преданного друга принца. А теперь указывает подвыпившим гостям на птиц, предлагая славную охоту.
Работа с детьми погибших чеченских милиционеров помогает отчаявшейся русской девушке обрести новые надежды…О деле и долге, о коварстве и благородстве, о ненависти и любви, о низком и высоком, – о смыслах, наполняющих жизнь верой.
Три повести научного сотрудника Ильи Ильича Белкина – размышления о современной силе соблазнов, давно предложенных людям для самооправдания душевного неустройства.Из «Методики» автор выводит, что смысл жизни закрыт от людей, считающих требования явного мира важнее врожденного религиозного чувства.В «Приготовлении Антона Ивановича» рассказывает о физике, всю жизнь оправдывающегося подготовкой к полезной деятельности.«В гостях» показывает душевную борьбу героя, отказывающегося от требований духовного развития ради семейного блага и в силу сложившейся привычки жить, как все.
Смерти в семье и неустроенность детей заставляют героя заключительной повести Ильи Ильича задуматься о непрочности земного благополучия и искать смыслы жизни.Привыкнув действовать решительно, он многое успевает за отпуск. Видит пропадающие и выбирающиеся на прямой путь тропинки. Слышит гул безвременья и отклики живых, ставших мертвыми. Прикасается к силе вихря, несущего волю.Жизненные обстоятельства начинают складываться в его пользу, и он надеется, что если обо всем, что придумано на земле, думать своей головой, и крепко верить в то, что есть в душе с самого детства, то с божьей помощью можно выбраться на прямой путь.
Повести тревожного 2014 года, выявившего новое наступление Запада на Восток и любовь. Поверхностный и равнодушный взгляд вряд ли посчитает собранные в сборник истории взаимосвязанными. Но взгляд глубокий и добросердечный без труда уловит в них светлую мелодию и манифест любви — в самом широком русском понимании этого слова, когда ожидание, вера, надежда и чувство к милому другу рождают любовь ко всем людям и миру, созвучную высшим сферам.
Когда-то херувимов считали символами действий Бога. Позже —песнословящими духами. Нынешние представления о многокрылых и многоликих херувимах путаны и дают простор воображению. Оставляя крылья небесам, посмотрим на земные лики. Четыре лика — вопрошающий, бунтующий, зовущий и смиренный. Трое мужчин и женщина — вестники силы, способной возвести земной престол справедливости.
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.