Лазутчик в цветнике - [63]

Но это была Анджела.

Брат и сестра уставились друг на друга вытаращенными глазами. Оба вконец отупели. Потом Тен Эйк повернулся, пробуравил меня взглядом и сказал:

— Рэксфорд.

— Ну? — спросил я.

— Рэксфорд, кто вы такой?

Я открыл рот.

Я закрыл рот.

Я бросился наутек.

27

Как бы мне хотелось иметь возможность сказать, что я не случайно налетел на Анджелу, не случайно схватил ее за руку и потащил вон из комнаты, по коридору, вверх по лестнице, через дохлую свастику и полдюжины разных помещений, не случайно спрятал ее в чулане…

Но такой возможности у меня нет. Я знаю себе истинную цену, узнайте же ее и вы. С того мгновения, когда Тен Эйк спросил, кто я такой, и вплоть до остановки в этом чулане я пребывал, по сути дела, в обморочном состоянии. Подсознание, инстинкт самосохранения — называйте это как хотите, но я шел словно на автопилоте. Когда я очутился в чулане и, повернув голову, обнаружил рядом задыхающуюся Анджелу, изумление мое было под стать тому, которое испытал Тен Эйк при виде сестры.

Да и сама она, судя по всему, изумилась не меньше. Разинув рот, Анджела уставилась на меня и выпалила:

— Джин! Но ведь тебя считают погибшим!

— Вот и продолжай считать, это недалеко от истины, — с негодованием ответил я. — На чьей ты стороне?

— Ты взорвался, — не унималась она. — Недавно позвонил какой-то чиновник, говорит, все взлетели на воздух вместе с домом миссис Бодкин.

— Нет, — ответил я.

— Как же нет-то? Он сказал, что ты в конце концов сумел послать свой направленный луч. Не знаю, что это значит, но луч оборвался еще до того, как федики приехали туда. Но все равно они разыскали дом, и это оказалось жилье миссис Бодкин, только взорванное.

— Совершенно верно, — ответил я.

Анджела горячо закивала.

— Ну а я что говорю? Дом взорвался, и ты с ним.

— Анджела! — взорвался я. — Вот же я, здесь.

Она оглядела меня. В глазах ее читались тревога, смятение, сомнение. Женская логика налетела на риф истины.

Я сказал:

— Не пытайся разобраться. Просто поверь мне на слово.

Анджела покачала головой.

— Ну я уж и не знаю, — призналась она.

— Вот что, с какой стати сюда попал Мюррей? — спросил я.

— Я позвала.

— Что ты сделала?

— Тот чиновник из правительства, он тоже безумец, — с горечью ответила она. — Привел Мюррея к присяге, взял какую-то клятву.

— Зачем? — спросил я. — Зачем ты его пригласила?

— Мне не с кем было поговорить, и вообще, — с надутым видом ответила Анджела. — Только с папой, а он ужасен в больших дозах.

Я открыл рот, но не успел ничего сказать: из-за дверей чулана послышалось:

— Они поднялись сюда. Найдите их.

— Ищут нас, — прошептал я.

— Слышу, — шепнула Анджела.

— Надо спрятаться, — прошептал я.

— Мы и так прячемся, — шепнула Анджела.

— Не здесь. Тут нас мигом найдут. В каком-нибудь другом месте, где они не станут смотреть. Анджела, ты росла в этом доме. Есть тут надежный тайник?

Анджела сосредоточенно нахмурилась, потом просияла и воскликнула:

— Крепость!

— Тсссссс! — Убедившись, что никто не слышал ее крика, я спросил: — Что?

— Мансарда. В детстве я пряталась там от Тайрона. Он ни разу меня не нашел.

— Такое место нам и нужно. Веди меня.

— Ладно, — Анджела потянулась к двери, но я перехватил ее руку.

— Погоди! Дай я сперва проверю, свободен ли путь.

— Ты же велел вести.

— Терпение, Анджела.

Я чуть-чуть приоткрыл дверь, не рассчитал расстояние и ударился носом о притолоку, когда попытался одним глазком заглянуть в образовавшуюся щель. В конце концов я увидел, что в комнате никого нет, жестом велел Анджеле подняться на цыпочки и идти за мной, и мы, будто две балерины, перебежали через комнату. Я выглянул из двери, ведущей в коридор. Там тоже было пусто.

— Куда идти? — шепотом спросил я.

— Вон туда, — шепнула Анджела, высовываясь и указывая рукой. — До самого конца, потом — в дверь с левой стороны и вверх по лестнице.

— Хорошо, — сказал я и уже хотел шагнуть в коридор, когда увидел, как трое освободителей Евразии с автоматами в руках вышли из комнаты напротив и скрылись в соседней. Подтянув штаны, откашлявшись и поморгав, я выждал несколько секунд, потом взял Анджелу за руку, и мы пустились в путь.

Все шло довольно неплохо, но тем не менее мне не хотелось бы заниматься такими делами каждый день. Мы промчались по коридору легко и быстро, будто два тюка осенних листьев общим весом полтора центнера, прошмыгнули мимо открытой двери комнаты, в которой трое освободителей шарили стволами своих автоматов под кроватями и в стенных шкафах, успешно добрались до двери на лестницу и поднялись на чердак. Мы уж и морщились, и ноги задирали, и вообще всячески делали вид, что движемся бесшумно, но проклятая лестница знай себе трещала, будто поленья в костре.

Наверху Анджела взмахом руки показала, куда идти дальше. Пол недостроенной мансарды был сложен из грубых неструганых досок, но они, по крайней мере, вели себя тихо. Повсюду стояли сундуки, платяные шкафы, картонные коробки, валялись кипы журналов и груды тряпья — словом, тут было полно всякой всячины, обитающей исключительно на чердаках старых домов. Кроме того, мансарда изобиловала немыслимыми углами, закутками и поворотами, из-за чего снаружи крыша дома выглядела так, как и подобало выглядеть кровле замка в Новой Англии, построенного в XIX столетии.