Лазарь - [12]

— И ты уверен, что ответственность за это лежит на Уиллисе?

— Я не уверен, что Уиллис — это вообще Уиллис. Ты, по крайней мере, можешь наконец смириться с очевидным фактом: пока он было при смерти, произошло какое-то сверхъестественное превращение.

— А ты можешь наконец смириться с тем, что это самое обыкновенное дело, а не «секретный материал»? И отвязаться от человека, которому и без тебя плохо. И ему есть чем заниматься. Да, у него несомненный посттравматический шок, я это вижу. И изменения в характере. Возможно, левшой он было в детстве, и травма вытащила это из памяти. В литературе и не такие случаи описаны. Но он прошел две независимые экспертизы — и медицинский осмотр, и психологическое освидетельствование. То, что он не помнит мой день рождения, еще не означает, что в него вселился демон. Он и раньше не помнил, что надо поздравить меня с днем рождения. Я и сама это не всегда вспоминаю, — улыбнулась она.

— А ты не забыла, как раньше выглядела его подпись? — Малдер был терпелив, как с больным ребенком. — Смотри: это — копия формы о выдаче служебного оружия, выписанная за день до того, как Джека Уиллиса застрелили.

Скалли, удержав на языке реплику: «Прекрати говорить о нем как о покойнике!» — склонилась над страницей.

Уверенные крупные буквы были ровно, как бравые солдатики, вписаны в строчку бланка. Заглавная «джей» решительно выпятила вперед увесистое брюшко.

А на открытке рядом, под отпечатанным «С днем рождения», было аккуратно написано: «Наилучшие пожелания, Джек». Наискось, мелким неровным почерком, с явным наклоном вправо, с узенькой петелькой в первой букве имени…

Скалли досадливо всплеснула руками:

— Ну сколько можно говорить, Малдер! Это стресс, понятно тебе?

Малдер схватился было за голову, но тут же поправился и с самым внимательным видом закивал. Рот он тщательно закрыл, чтобы не ляпнуть ничего лишнего.

— Мы же знаем, что сильный стресс может оказать такое влияние на поведение человека и его привычки, что непрофессионалу это кажется просто необъяснимым, — Скалли повторяла эту фразу, наверное, уже в пятнадцатый раз. — То, что ты мне показал, ничего не доказывает. Характерологические изменения не могут не отражаться в почерке.

Малдер плотно сжал губы. «Значит, надо найти более весомое доказательство. А где его взять?» Ему казалось, что он более чем наглядно продемонстрировал, что Уиллис — это не Уиллис. Как еще это объяснить?!

А Скалли нарочито неторопливым шагом вышла в коридор — и помчалась разыскивать Джека.

А хмурый мужчина с квадратной физиономией поднялся в общий зал, где стоял стол с табличкой «Специальный агент Джек Уиллис», упал в кресло и принялся перебирать бумаги. Надо полагать, во время рабочего дня надо как-то работать. И возня с делом «влюбленных» вполне подходящее занятие. Главное — не забывать, каким именем надо себя называть, когда звонят по телефону.

— Агент Уиллис слушает…

Короткое сообщение заставило его вскочить и схватить плащ. Уже одетый, он налетел на Скалли («на эту рыжую, которая меня застрелила»).

— Джек, ты куда?

Он напомнил себе, что Джек Уиллис и эта женщина дружили. И вместе были в Мэрилендском банке. («И там она меня застрелила».)

— Хозяин дома, кажется, нашел нашу беглянку. Он опознал ее по фотографии и позвонил.

— По «горячей линии»?

— Да. Вот адрес.

— Джек, можно я тебя спрошу?

— Да?

— Это по делу об убийстве Филипса. Отпечаток пальца, который нашел агент Малдер на телевизоре. Он исчез.

Джек приостановился:

— Ну и что?

— А то, что ты оставался в комнате, где лежал пакет с уликами. И там был только ты один, — Скалли испытующе глядела на друга.

Теперь, когда она все это выговорила и отступать было поздно, она почти успокоилась. Малдер должен ошибаться.

— Ты на что-то намекаешь или мне это показалось, Скалли? Я не знаю ничего ни про какие пропавшие отпечатки. Через считанные минуты я закрою самое громкое дело в моей карьере. Ты едешь со мной или нет?

Многоквартирный дом на северо-западе города Сильвер-Спринг, штат Мэриленд

26 декабря 1994, понедельник

15:20

— Напомни мне, пожалуйста, номер квартиры, — попросил он.

— Двести вторая, — терпеливо повторила Скалли. Джек задавал этот вопрос уже в четвертый раз.

— Ах да.

Лифта в доме не было, но подниматься высоко не пришлось. Двести вторая было на втором этаже. За светло-желтой дверью с крупно выведенным от руки номером слышался смех.

— Как зовут этого типа? — прошептал Уиллис.

— Молтович.

Джек хлопнул себя по карманам, повертел головой в поисках звонка, ничего не нашел и постучал костяшками пальцев.

— Да! Да, уже иду, — закричали из-за двери.

Противный смех этого типа оказался даже приятней, чем он сам — уродливый неопрятный толстяк в яркой гавайской рубахе, наброшенной на черную футболку.

— Мистер Молтович? Я из ФБР. Агент Джек Уиллис. Мы с вами разговаривали по телефону.

— Да, я помню, — буркнул толстяк.

— Вы действительно видели эту леди? — фотография Лулы была у Джека с собой.

— Да. Двести седьмая квартира. Два дня назад.

— А с тех пор?

Толстяк хрюкнул. Уиллис с трудом сдержал желание раскровянить это жирное рыло. Рукояткой по зубам…

— Где это? — уточнила Скалли.