Лайла - [27]
Конечно, мне приятно и просто сидеть с ним рядом, но сейчас…. сейчас я не готова наслаждаться молчанием. Таким молчанием не насладишься, еще немного и оно перерастет в гнетущую тишину.
Стук в дверь. Конечно же, на пороге — Наллиалан. Зашел, преспокойно уселся рядом со мной на кровать.
— Хорошо, что вы тут вместе. А то я к Лайле заходил, а ее нет. Будто сложно догадаться, что она у тебя в комнате будет. — это он Рену говорит, словно меня здесь нет. Но не стану же я сегодня, из-за такой мелочи злиться и обижаться? Не стану…. Точно саму себя убеждаю.
— Зачем тебе Съялианта? — Рен встал и прошел по комнате.
— Как зачем? Думаешь, мне не хочется узнать, почему она и Лайла и Съялианта? Я же был уверен — человек она, не меньше чем наполовину! А она — валбор! И твоя сестра, к тому же! Это просто невероятно! Хотя, после твоего выздоровления я готов поверить во все что угодно! Но все равно — мне интересно узнать все!
— Да, я бы тоже хотел узнать, как так получилось… — Рен повернулся ко мне. — Может, все-таки, расскажешь? Зачем ты сбежала, как провела эти годы, кто сделал тебе такую маску?
— Зачем сбежала? — я изумленно вскинула голову. Тот час же, волосы, собранные в хвост, потянули голову назад. Отвыкла я носить такую тяжесть на голове. Может подстричься? Он ничего не знает или просто не понимает? — Я должна была спокойно замуж выйти? За этого… — не получалось найти слов, которые не звучали бы слишком грубо или глупо. — За этого некроманта! Или дождаться завершения обряда изгнания? Да меня первой части "отнятия имени" хватило, — воспоминания горчили, уже не так сильно, как раньше. Тогда все это было приправлено болью от потери Рена. Теперь, он живой и здоровой стоял на расстоянии шага. Но все же, иногда это очень мучительно — вспоминать. И я вытесняла эти эмоции злостью. — Все стояли такие… На лицах — вселенская скорбь и жалость, в глазах пустота и безразличие. Древние слова, в смысл которых не вслушивался даже тот, кто их произносил. И это ощущение — холод, не вокруг — внутри, в самой глубине. И тянущая боль — будто у меня хотят отнять что-то важное. Я пыталась сопротивляться, не отдать. Вроде, получилось… Но еще один такой обряд… Я бы не выдержала этого! Разве ты не понимаешь этого? Я пыталась найти поддержку у мамы — она смотрела на меня, как на пустое место. Будто меня в комнате и нет. А собрались они так, сплетнями поделиться и нарядами покрасоваться новыми. Хотела у папы потянуть силы — ты же знаешь, он всегда охотно помогал, а тут он меня оттолкнул! Оттолкнул, понимаешь? — рассказывая, я обращалась к Рену. О том, что в комнате мы не одни успела забыть, и испуганно вздрогнула, не ожидав прикосновения — Рен стоял слишком далеко. А вот Наллиалан сидел совсем близко. Он осторожно взял меня за руку, ободряюще сжал ладонь, делясь своим теплом. Это было приятно, такая поддержка и забота, но хотелось несколько иного… Других рук. Но… В то же время, так было… проще? Размышляя об этом, я молчала. Смотрела на руки Наллиалана и пыталась понять почему? Почему с малознакомым эльфом мне рядом проще, чем с другом детства?
Наллиалан вздрогнул, отпустил мою руку, а потом и вовсе отодвинулся. Я взглянула на него с удивлением: с чего бы он это? Он смотрел на Рена. Заметив мой недоумение, эльф слегка виновато улыбнулся и пожал плечами.
Лицо Рена выражало лишь легкую заинтересованность — то есть ничего такого, что могло заставить Наллиалана так от меня шарахнуться. Подходящего вопроса, чтобы прояснить произошедшее, я не подобрала — повода обвинять в чем-то Рена не было — ведь ничто не мешало эльфу отодвинуться просто так, скажем, устав от моего общества.
— О чем я говорила? — задумавшись, я потеряла нить собственного рассказа.
— Ты хотела сказать, как сбежала с островов — не один корабль тебя не увозил.
— Очень просто — по лунной дорожке.
— По лунной дорожке? — удивленно выдохнул Рен. — Ты сумасшедшая?! Это же безумно опасно! — почти крик, а потом вновь практически шепотом — Как ты могла так рисковать? — Тогда как раз безоблачно было, и полнолуние к тому же. Дорога была очень ровная…
— Вы вообще о чем? — Наллиалан смотрел на нас непонимающим взглядом.
— Лунная дорожка, один из легендарных способов хождения по воде. Тропинка, сотканная лунными лучами. Позволяет попасть как с острова на остров, так и на континент. В настоящее время, научных доказательств ее существования нет. — Рен сказал все это, будто учебник прочитал. А потом продолжил уже по-нормальному — Но, тем не менее, валборы пользуются ей с момента переселения на острова. Возможно, именно так мы туда и попали. Ненадежный и очень опасный способ. Особенно, если плохо плаваешь — малейшая тучка, волны чуть выше нормальных — и лунная дорожка исчезает, а тот, кто в этот момент шел по ней, оказывается в воде.
— Ты думаешь, у меня другой выход был? Это не Наррена. На островах, я до совершеннолетия и шага самостоятельно ступить не могла. Без родителей, ни на один корабль билет мне бы не продали. Даже купцы люди знают, что с нашими законами шутить не стоит. За такое их и в моем похищении обвинили бы. А за похищение ребенка, на островах смертная казнь. Конечно, была у меня мысль тайком пробраться на борт, и прятаться до отплытия, но… Наши корабли и назад бы развернулись, чтобы сдать меня с рук на руки родителям, а людские… Люди разные бывают… Кто гарантировал, что меня за борт не выкинут? Или, что согласятся на оплату деньгами?
Антон Фридман — путешественник во времени. Однажды он самонадеянно решил, что готов сразиться со страшным врагом, машиной, которая лишила человечество права выбора, и потерял всех, кого любил. Теперь, постоянно возвращаясь на шаг назад, он пытается все исправить, починить свою жизнь. Умирает, оживает и снова умирает, чтобы опять ожить и попытаться сделать, как было. Только вот… как было?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.